Башни немецкого замка

– Что ищем, товарищ майор? – деловито осведомился Маркин.

– Все, что не относится к их обиходу и вызывает подозрение. Повторяю, прикажи бойцам вести себя прилично. Мы культурные люди, граждане цивилизованной страны.

Обыск помещений, как и следовало ожидать, ничего не дал, лишь сильнее накалил атмосферу.

Дельные мысли в голову майору не приходили. Загадочные материалы инженера Кунце превращались в какую-то недосягаемую химеру. Вадим прокручивал в голове события вчерашнего утра и откровенно недоумевал.

Материалы были у Кунце в портфеле. Он не мог бежать с пустыми руками, по дороге в бельэтаж их не выбрасывал. Тела погибших немцев контрразведчики обыскали. Все места, куда он мог выкинуть документы, – тоже.

То обстоятельство, что Стефания бродила ночью по анфиладе, являлось подозрительным, но к теме не относилось. Старуха имела ровно те же шансы наткнуться на материалы, что и все остальные. Все сводилось к тому, что эта чертова папка – или вовсе не она – находится на втором этаже, и нигде больше. Надо было тщательно искать ее.

Бессмысленная возня продолжалась весь текущий день. Куделин ковырялся в диване, стоявшем на подиуме, прищемил себе палец и поносил последними словами буржуйскую мебель.

– Интересно девки пляшут, – пробормотал Кустовой. – Но как-то неправильно. Ведь в теории все сходится.

– Эта теория безжизненная, – сумничал Баев. – Но другой нет, надо работать с этой. Товарищ майор, вы не находите, что мы занимаемся полной ерундой?

– Ночью я до ветра бегал, – подал голос Куделин, разглядывая свой распухший палец. – Очень мне это не понравилось. Хреновая обстановка в этом замке, товарищ майор. Пока свои дела сделаешь, от страха окочуришься. Никогда не верил в привидения, а вот теперь не знаю.

На анфиладе возникла призрачная фигура старой Стефании. Она, оскорбленная недавним обыском, остановилась на пороге буфетной, смерила офицеров неприязненным взглядом и удалилась, не сказав ни слова.

– Спросите у нее, товарищ майор, есть ли в замке привидения, – гнул свою линию Пашка. – Старуха должна знать.

– Они сами как привидения, – заявил Баев. – Как столкнешься, так холодок по коже. В Японии, между прочим, существует древний обычай. Стариков уносят на гору и там оставляют помирать. Мы не в Японии, но, в общем-то, у меня есть такое предложение.

Хоффель и Крауземан были живы. Настроение у них боевитостью не отличалось, однако суицидальные настроения поутихли. Они кутались в старые одеяла, смотрели волками, хотя были накормлены и напоены. Эти люди потеряли надежду, и даже смерть не казалась им спасением. Они неохотно выдавливали из себя слова.

– Я сказал все, что считал возможным, и добавить мне нечего, – заявил Хоффель.

– Я считаю, что вы, господа, не сказали ничего. Если хотите получить по сигарете, то должны будете разговориться, – сказал Злобин.

– Это шантаж! – с искренним возмущением проговорил Крауземан.

– Да, в чистом виде, – подтвердил Вадим его правоту. – Решайте сами. Не покурите, здоровее будете.

Арестанты что-то вяло бормотали, но по сути дела не сказали ничего.

– Меня беспокоит вот какой вопрос. Куда бежал штурмбаннфюрер Ланке? В замок он не вернулся, исчез в лесах. Если у вас есть предположения на сей счет, то я охотно выслушаю их. Воображение приветствуется, но фантазии – нет, – сказал майор.

В итоге выяснилось, что направиться герр Ланке мог только в расположение парашютно-десантного батальона СС, дислоцированного в ущелье Мураниш. Это пятнадцать километров через горный кряж Бруджа, примерно в северо-западном направлении. Местечко труднодоступное, дорог там нет. Советские войска это ущелье не использовали. По нему не могла продвигаться техника.

Батальон был выброшен в район две недели назад и с ходу вступил в бой со своими недавними союзниками румынами, которые понесли потери. Столкновений с советскими частями не было.

Гауптштурмфюрер Эрик Рейзинг получил приказ зайти в тыл советским подразделениям в ущелье Зоранд, по которому протекает река Хомеш. Но они сделали маневр и в том месте не появились.

Эрик Рейзинг отправил запрос в штаб. Что делать? Он получил приказ сидеть на месте. Дескать, скоро немецко-венгерские войска перейдут в наступление, и батальон воссоединится со своими. Рассчитывать на это мог только полный профан в военном деле, но командиру батальона пришлось подчиниться.

Два дня назад по штабной рации гауптмана Лаггера штурмбаннфюрер Ланке связался с Рейзингом. Тот сидел в ущелье Мураниш, но мобильность утратил.

Между Ланке и инженером Кунце разгорелся спор. Ланке предлагал расстаться с ротой Лаггера и двигаться самостоятельно на северо-запад, в расположение Рейзинга. Мотивировал он это тем, что потрепанная рота потенциально находится под ударом. Недалек тот день, когда русские ее догонят. У Рейзинга же они будут в относительной безопасности.