Башни человеческих душ (СИ)

Но судьба сыграла со мной злую шутку: я поскользнулся на ступеньках и полетел кубарем на каменную мостовую. Досталось мне здорово: нос и лицо я расшиб в кровь, порвал единственные штаны, да к тому же испачкал в грязи батон. Фигура булочника нависла надо мной, точно тень палача; я приготовился к порке или тому, что он позовет полицию, но тот лишь смотрел на меня. В его взгляде я обнаружил лишь сочувствие и жалость – еще никогда я не видел, чтобы подобные чувства проявлялись ко мне. Он поднял меня, утер носовым платком лицо, отряхнул одежду и поднял украденный мною батон. И тут я заплакал. Слезы лились градом, я не мог остановить рыдания. Булочник завел меня внутрь, умыл горячей водой, предложил чай и свежие булочки. Думаю, не нужно говорить, что этот момент изменил мою жизнь?

Булочника звали Остин Дювель, он был эмигрантом из Брияма. Жил в империи уже порядка двадцати лет, и все бы ничего, если бы в один день его жизнь не изменилась также круто, как и моя. Дело было в том, что его жена и двое детей погибли в ужасной катастрофе: их пароход потерпел крушение где-то в Изумрудном море; никто из пассажиров или членов экипажа не выжил. С тех пор он жил лишь работой: пек хлеб, булочки и пирожки. Этот удар судьбы сильно подкосил его, но не сломал окончательно. Он предложил мне жить и работать у него, а также обещал устроить в местную школу и следить за моим обучением. Я был бы полным безумцем, если бы не согласился. На следующий день я уволился с фабрики и, собрав свои скромные пожитки, переехал к Остину. К слову сказать, его квартира располагалась как раз над булочной.

Остин был для меня не просто опекуном; он был для меня отцом и даже более того. Он вложил в меня много сил, денег и времени, чтобы я смог стать человеком. А это, согласитесь, многого стоит. Я окончил школу и поступил в военную академию. Несмотря ни на что, тяга стать офицером была сильнее, чем что-либо другое. Военные всегда пользовались почетом и уважением среди мирного населения, а красивая форма служила отличной приманкой для девушек. Но, несмотря на это, у меня был более личный мотив. Я все же не оставлял попыток отыскать своего настоящего отца. Да, Остин сделал для меня многое и я ему благодарен, но все же в нем текла совершенно другая кровь. А в этом мире мне хотелось найти хоть кого-нибудь, кто был мне родным.

Однако мои детские мечты разбились о суровую правду жизни. Не скрою: в академии я мало кому нравился. Там, в основном, учились сынки местных младших офицером, полковников и генералов. И я, подросток, обладавший не только хорошей физической силой, но еще и пытливым умом. Я добивался всего всегда сам. У меня не было «папы», который мог похлопотать перед нужными людьми, нет. С самого девства я старался стать лучшим, быть на голову выше других. Чего бы мне это ни стоило. Конечно, Остин не одобрял моего выбора; он хотел, чтобы я унаследовал его дело, но понимал, что не может указывать мне, как поступать. Однажды он сказал: «у тебя свой путь. Иди по нему, если считаешь, что сделал правильный выбор, но знай: ты всегда можешь вернуться ко мне».

Годы в академии не прошли для меня даром: я стал сильным, выносливым, увеличил запас знаний и навыков, в результате чего оказался в числе лучших выпускников. Вопрос стал за будущим: куда было податься теперь? И здесь снова вмешалась судьба: на выпускном вечере наша рота гуляла с размахом. Были и те, кто совершенно себя не ограничивал в дозах выпитого алкоголя. Я к этой гадости даже и не притрагивался, – в свое время насмотрелся, что эта дрянь вытворяла с людьми в трущобах. И тут один из офицерских сынков решил почувствовать себя героем. Начал бахвалиться перед девушками, задираясь к другим кадетам. Им это естественно не понравилось и парочка наиболее дюжих парней решили, как следует проучить выскочку. Они вывели его на улицу и принялись изо всех сил колотить кулаками. Дело, возможно, закончилось бы очень плачевно, но тут подоспел я и буквально своим телом закрыл этого парня. К слову сказать, мне тоже досталось, но и я в долгу не остался: без синяков под глазами эти ребята от меня не ушли. Ну а пострадавшим оказался никто иной, как сын командира части солдат Первой гвардии. Я помог ему оправиться, поймал такси и с трудом узнал адрес его дома.

Надо ли говорить, что его папаша был не в восторге от подобной выходки сына, однако будучи человеком чести, пригласил меня в свой кабинет, чтобы поговорить. Он долго распинался о том, чтобы никто не узнал об инциденте, а после спросил, чего бы я хотел в обмен на оказанную услугу. И я ответил. Следующий год я встречал лейтенантом в расположении части Первой гвардии Его Императорского Величества.