Башни человеческих душ (СИ)

После того, как войска Ринийской империи вошли в Пельт и захватили полный контроль над границей с Реготской республикой, нашу роту отправили на патрулирование ближайших лесов, в поисках скрывавшихся там солдат вражеской армии и им сочувствующих. За этим занятием мы провели почти год: нам удалось поймать около сотни человек, большая часть из которых были местными жителями, которые оказались в «не то время, в не том месте». После нас отправили охранять конвои с провизией, которые следовали на передовую. У некоторых солдат создавалось впечатление, что мы занимаемся всем, чем угодно, только не настоящим делом. Такое же ощущение было и у капитана Бойля. Подобное положение дел приводило его в настоящее бешенство, больше года он ходил злой и раздраженный, все время обвивал пороги военных штабов с просьбами отправить его роту хоть в бой, хоть в тыл противника для осуществления диверсией, или хотя бы позволить патрулировать вблизи районов, где ведутся активные боевые действия. Однако не скрою, подобное положение дел мне только нравилось. Ежедневно мне удавалось ловить сводки с передовой, слушать отчеты об убитых и раненных, о тяжелых буднях в окопах, о постоянной нехватке еды, чистой воды и сна, а также об ужасных болезнях, которые косили солдат не хуже вражеских пуль и снарядов. Конечно других парней, которые были настроены на боевой заряд, все это тоже раздражало и выводило из себя. Они все твердили: «Когда же? Когда же мы увидим реальный бой?». Мне хотелось рассказать им обо всех этих ужасах, что я слышал, но я помалкивал, чтобы не слыть трусом.

И вот, в один из весенних дней, как показалось многим, их мечты исполнились. Дело было в том, что в лесу, неподалеку от основной дороги на Пельт, по которой шли караваны снабжения для нашей армии, были обнаружены партизаны. Несколько атак нанесли значительный вред, многие припасы были похищены или уничтожены. И вот здесь высшее командование посчитало, что настал час и для нашей «элитной роты». Нам было рекомендовано разбить лагерь вблизи поселения Вульфрик, – по факту это была небольшая лесопилка, а вокруг нее выросли дома лесорубов, которые жили здесь со своими семьями. У них даже старосты не было, а основная связь проходила через дорогу к деревне Трип. В общем, дыра это была еще так. Поскольку нам было запрещено использовать дома местных жителей, мы разбили палаточный лагерь примерно в одном километре от Вульфрика. Местным жителем, конечно, такое близкое соседство с военными отнюдь не нравилось, но кто спрашивал их мнение? В само поселение мы не наведывались, только по нескольку раз в день отправляли патруль, чтобы проверить, не прячет ли кто у себя в доме партизан, однако за все время никто так и не был найден. Мародерство и насилие над женщинами у нас каралось смертной казнью, а потому рисковать никто не хотел. Патрули лишь выполняли свою работу, после чего уходили, не обращая внимания на многозначительные взгляды женщин или предложений «отобедать» какой-нибудь старухи.

В целом жизнь протекала размерено и спокойно. Стоит ли говорить, что никаких партизан мы не нашли, хотя прочесали этот чертов лес акр за акром. Несколько раз мы натыкались на следы снятых лагерей, однако все говорило о том, что партизаны ушли отсюда уже много месяцев назад. У капитана Бойля закралось ощущение, что его просто водят за нос и отделываются, точно от назойливой мухи. Он заставлял нас патрулировать лесополосу ежедневно и приказывал найти ему «хоть одного партизана, иначе он с нас шкуры снимет». Но, несмотря на все старания, кроме животных и нас среди этих бескрайних сосен и вязких болот больше ничего не водилось.

Спустя несколько месяцев капитан находился на грани нервного срыва. Пару раз он уходил в лес и расстреливал в пустоту несколько автоматных магазинов, а иногда крушил об деревья толстые палки, да так, что разбивал себе руки до крови. Мы с ребятами думали, что в скором времени он совсем свихнется и в один прекрасный день придется его скрутить и отдать военным психиатрам, но Бойль неожиданно остепенился, успокоился, и даже на какое-то время перестал выгонять нас на марш-броски, а потом неожиданно пропал на неделю, оставив за старшего сержанта Гюнтера Брауна.

– Одну секундочку, – перебил Ансельма профессор, который до этого внимательного слушал рассказ, не сводя глаз со своего пациента, – то есть, вот так, командир вашей роты просто взял и уехал? И никто не знал, куда и зачем?

– Верно. В последнее время, когда с фронта начали доходить новости о поражениях нашей армии, он довольно часто отлучался. Вскоре все начали привыкать к этому и перестали считать чем-то необычным.

– А сержант, как вы сказали, Гюнтер, это случайно не…?

– Именно он, профессор.

– Святые отцы! И вы нам ничего не сказали! Мы потеряли столько сил и времени, чтобы установить ваши личности, провели целое расследование, а оказалось, что все ответы были у нас под носом!