Башни человеческих душ (СИ)

Дорога далась ему невероятно тяжело, еще никогда путь до клиники не был для него столь труден, как сегодня. Подъезжая к воротам, он посигналил Финке и тот второпях открыл створки. Даже сегодня у молодого сторожа было хорошее настроение, он любезно осведомился о делах доктора и после традиционного пожелания удачи, наконец-то дал ему проехать.

Быстро кивнув Борману, он поднялся на второй этаж и прошел к себе в кабинет. Там уже ожидал Август, поправляя прическу, которая растрепалась из-за непогоды.

– Боже праведный, во сколько ты выехал, что смог меня обогнать? – Удивился профессор.

– Мне не спалось, мистер Фитцрой. Все думал о том, что будет сегодня.

– Не могу винить тебя, сам всю ночь не сомкнул глаз. – Доктор поставил портфель на стол и вытащил из него фотографии. – Но прежде, чем мы начнем, предлагю выпить по чашке кофе, чтобы немного восстановить силы.

– Могу только поддержать, профессор.

Они сидели в тишине, ожидая пока закипит чайник, погруженные в свои мысли. Каждый думал об одном и том же, еще раз все взвешивая и подытоживая. Неужели они смогли подобраться так близко к разгадке? Или все это окажется лишь зря потраченными усилиями?

Допив кофе, доктор попросил санитаров привести пациентов к нему в кабинет. Он решил придать разговору как можно более жесткий характер и не устроил его в комнате отдыха, где пространства и свободы было больше. Сейчас он использовал психологию в своих целях. Он замкнет этих двоих здесь, точно насекомых в банке и когда те поймут, что выхода нет, им придется рассказать ему всю правду, какой бы ужасной та не была. Готтфрид и Вильгельм завели пациентов, усадив их на стулья прямо перед столом профессора. Для этого случая он его полностью расчистил: кроме настольной лампы, нескольких карандашей, листков бумаги и материалов, которые относились к делу, там больше ничего не было. Август стоял возле окна за спиной профессора, взяв на себя роль «наблюдателя», но был готов вступить в диспут при любой подходящей возможности. Санитары дежурили за дверью, внимательно вслушиваясь в каждый посторонний звук.

Доктор не спешил, дав своим пациентам устроиться на стульях, и напряженно перебирал бумажки, показывая, что разговор будет отнюдь не самым приятным. Однако они не выказывали никакой тревоги и тупо смотрели на профессора, совершенно не понимая, зачем тот вызвал их в свой кабинет. Тем временем тучи затянули небо настолько плотно, что в комнате стало почти темно. Дождь все также отбивал медленный такт по подоконнику, а вдалеке периодически раздавались раскаты грома.

– Вы, наверное, гадаете, зачем я позвал вас сюда. – Сказал профессор самым сухим тоном, на который был только способен. – Делом в том, что мы с моим помощником наконец-то смогли отыскать действенный способ, как оживить вашу память. Думаю, вы сами сможете оценить наш метод.

– Было бы неплохо, док. – Отозвался сержант, все еще не совсем понимая, что происходит. – Это блуждание в темноте мне уже порядком надоело. Хочет вернуть себе самого себя. Уж простите за подобную тавтологию.

Доктор ничего не ответил и начал медленно выкладывать перед ними снимки, точно раскладывал карточный пасьянс. Сначала на лицах пациентов читалось недоумение, они смотрели на фотографии так, точно там не было для них ничего интересного, но как только на стол была выложена погибшая девочка, произошел эффект разорвавшейся бомбы. Радиста начало трясти, причем так, что он еле удерживал себя на месте, а вот сержант сперва долго смотрел на снимок, потом взял его в руки и в этот момент в его голове словно что-то щелкнуло: события той ночи пронеслись, подобно кинофильму, крики, выстрелы, стоны умирающих смешались в какой-то чудовищной какофонии, породив ту самую музыку, что так давно терзала его разум. Сначала он бросил снимок так, точно тот был ядовитой змеей, потом повалился со стула и принялся кричать, но это был не простой крик человека, а нечто другое, неизведанное и страшное, что скрывалось глубоко на задворках его сознания.

Август испугался, и уже хотел было ринуться поднять его, норезкий жест профессора пресек эту попытку.

– Что произошло на болотах? – голос доктора был подобен холодной стали. Август еще никогда не видел его таким. – Название Вульфрик вам о чем-нибудь говорит? Кто такой Отто Ланге? Ваш командир? Сообщник? Кто убил почти сотню ни в чем неповинных жителей маленькой деревушки? Отвечайте! Или Богом клянусь, я передам это дело военной прокуратуре Реготской республики, а уж они с преступниками не будут церемониться. Расстрел – самое лучше, что вас ждет! Думали отсидеться у доброго доктора и подождать, пока все утихнет? – Он взглянул на сержанта, который теперь скорчился на полу, закрывая голову руками. В панике, он начала колотить ногами по полу и кричать что-то вроде: «Не виноват, не виноват. Это все они, они». На шум быстро отреагировали санитары, но профессор уверил их, что все в порядке.