Август 1937-го с Возвращения Короля (СИ)

Хутор "Клены" лежал в предгорьях к юго-востоку от Мглистого, примерно в четырнадцати милях от Старого Перевала. Фермер Брэди Хуггинс, нордлинг из нордлингов, был рачительным хозяином и преуспевающим дельцом, одним из многих крепких мужичков, на которых и держалось благосостояние Королевства. В его попечении было обширное хозяйство: восемь дюжин дойных коров, не считая телят и нескольких бычков, большая пасека и весьма современное производство - маслобойня, сыроварня, медогонка. На хуторе, помимо самого Хуггинса, его супруги и двух дочерей, проживали батраки - семеро крепких парней-техников и подручных, и одиннадцать молодых, но опытных и сноровистых доярок. Причем жили они не в каком-нибудь рабочем бараке, как на многих латифундиях, а в нескольких уютных и комфортабельных домиках с водопроводом, электричеством и кухнями. Имелся на хуторе даже свой танцевальный клуб, где размещался самый большой в округе граммофон! На танцы по субботам съезжалась молодежь не только из соседних деревень, но даже иногда из Дэрга. Хуггинс смотрел на развлечения работников спокойно, - зато ребята и девчата весь сезон не отлучались с фермы...

Когда пришла весть о пожаре на авиазаводе, Хуггинс, не теряя времени, затребовал себе охрану. Человек он был деловой, и без труда добился через связи в губернской ратуше того, что ему на постой совершено безвозмездно, для охраны хозяйства и дома выделили целую драгунскую алу...

Вдобавок, он поручил своему бурмистру, отставному гвардейскому капралу Натану Хэрли, выдать всем работникам мужеского пола старые винтовки с сельского склада ландвера, где их всегда было больше, чем желающих носить оружие. Теперь в свободное от работы время каждый из работников должен был нести караульную службу. Понимая важность момента, батраки не протестовали, хотя и ворчали из-за новых, притом, бесплатных, обязанностей.

13 августа полуала драгунского полка 43-й кавбригады под командованием урядника Пасси Стволяйнена вошла в хутор и разместилась в заботливо выделенном бурмистром флигеле. Драгуны расседлали и накормили лошадей и отправились подкрепиться в клуб, где им накрыли ужин работницы. Стволяйнен выделил дозоры, расставил часовых, и обозначил личному составу задачи...

Что доподлинно произошло в "Кленах" 15 августа вечером, стало известно строго ограниченному количеству людей. Широкая публика не ведала всех подробностей еще много лет, - а RSS по своему всегдашнему обыкновению не спешило ими делиться... Группа следователей во главе с Найльзом Эйрхартом имела один единственный источник, проливающий свет на страшную действительность - младшую дочь фермера Хуггинса, двенадцатилетнюю Эйшу Хуггинс.

Единственную выжившую.

Девочка, конечно, не могла рассказать много. Она осталась жива только по одной причине - потому что немедленно спряталась, едва услышала первый выстрел. Так учил все семейство отец, а слово Брэди для домочадцев было законом... Спрятались бы и другие, - но Творец не отвел им на то достаточно времени.

Брэди в тот день отсутствовал на ферме. Он уехал с утра пораньше в Дэрг, забрать на вокзале новые доильные аппараты, прибывшие с завода в Торфельде. Из-за событий в губернской столице он наткнулся на запертые ворота вокзального терминала, аппаратов не получил, и сильно задержался... За старшего остался верный бурмистр, который, впрочем, в тот день решил расслабиться и почти не вмешивался в ход обычной каждодневной работы. Стволяйнен же провел день в хлопотах по обеспечению безопасности, - объезжал окрестности вместе с частью солдат. На исходе дня он сильно подустал, и мечтал только об одном, - по укоренившейся на родном северном острове привычке опрокинуть стаканчик-другой, и забыться сном...

Вечером решено было устроить пирушку в честь гостей - работницы и дочери хозяина приготовили праздничную программу: угощенья, небольшой концерт и припасенные новые пластинки модной джазовой команды. Парни-работники, свыкшиеся с ролью единственных на ферме мужчин, смотрели на затею косо, но терпели. На вечер все строили планы... Солдатам не терпелось поближе узнать многочисленных работниц, Стволяйнену - напиться вдоволь, чего он не делал уже две недели, обитатели же хутора делились на две партии: девушки предвкушали амурные приключения, а парни жаждали набить морды наглецам-драгунам...

... Проверив в последний раз посты, урядник заперся в комнатушке, которую отвели ему персонально, прихватив с собой бутылку единственного напитка, который признавался него на родине достойным, - чистейшей холодной водки. Вахмистры еще раз согласовали график дежурства, и все свободные от службы солдаты ломанулись в приземистое длинное строение клуба, где уже горел свет и их ждали наряженные по особому случаю работницы и мрачноватые работники. Именно тогда, когда все уже опрокинули первые тосты, когда уже заиграла музыка, а девушки начинали заразительно-горячую джигу, все и началось.