Аутодафе

— По всем канонам сейчас полагается сказать, что кофе у меня дома на порядок лучше, — вздохнул я, когда нам подали упомянутый напиток. — И что имеется уникальная коллекция музыкальных записей… Но увы. Кофе нет даже растворимого. Хотя музыка действительно уникальная — ламповая радиола с набором пластинок семидесятых годов.

— По тем же канонам мне полагается в ответ соврать, что я давняя фанатка Лещенко и Валентины Толкуновой… Но зачем? Мы взрослые современные люди, и каноны давно устарели. В ночных молодёжных клубах наука обольщения сведена к минимуму: «А ты клёвая чувиха! К тебе или ко мне?»

После этой реплики можно было решить, что Эльза постарше, чем выглядит, — моя ровесница, по меньшей мере. Но нет, из обронённого девушкой замечания следовало, что две недели назад ей исполнилось двадцать три…

— А ты ведь в натуре клёвая чувиха, — сказал я так, будто и в самом деле прозрел сию секунду. — К тебе или ко мне?

— К тебе! — подыграла Эльза. — У меня предки в тему не включены, косят под моральных…

Нет, всё-таки в ухаживаниях по старинке было больше шарма.

6

На улице нас поджидали. Серый «Паджеро» стоял, вплотную припаркованный к Росинанту. Рядом — троица амбалов-«богатырей». Расположились так, что пройти мимо них к «уазику» не было никакой возможности.

В общем, следовало ожидать. В Лесогорске мест, куда можно отправиться вечером с девушкой, раз, два и обчёлся. Я, конечно, мог оставить машину где-нибудь в неприметном местечке, подальше от «Заимки». Но понадеялся, что незапланированное купание в ледяной воде ручья остудит богатырский пыл и избавит нас от навязчивого внимания хотя бы на сегодняшний вечер…

Ладно. Предоставим инициативу противнику, пусть раскроется, пусть выложит на стол карты… Противником в тот момент я считал не «богатырей», а Жеброва. Он, по всему судя, тоже проводит разведку боем. В невинного и безобидного студента Рылеева экс-чекист не поверил… Тем лучше, в таком случае руки у меня не связаны — пусть ломает голову, на какую из частных или государственных служб я работаю.

— Держись сзади и слева, — быстро и негромко сказал я Эльзе, не меняя направление и темп движения, словно и не стояли на пути три недружелюбно настроенных качка.

Затем широко улыбнулся «богатырям»:

— Привет, ребята! Не повезло вам сегодня! Уже достали из ручья свою таратайку?

Такого начала разговора амбалы не ожидали. Самый внушительный — пусть будет Илья Муромец — открыл было рот. И закрыл, так и не придумав подходящую для начала конфликта фразу. Зато я тараторил без умолку:

— Сколько платили-то за ту развалюху? Тонн двадцать зелени с растаможкой? Мне тоже как-то предлагали «Чероки» девяносто шестого года, да что-то он не приглянулся…

Выдавая эту ахинею, я оказался в окружении амбалов, вынул из кармана ключи, словно и впрямь собирался отпереть «уазик» и спокойненько, без эксцессов, уехать. Эльза послушно держалась позади.

Они надвинулись с трёх сторон, почти вплотную. Добрыня Никитич придумал наконец достойное начало разговора и прошипел:

— Т-ты, с-сука…

Ухватил меня за плечо, развернул и тут же вмазал в солнечное сплетение мощнейшим, заставляющим скорчиться от боли ударом. Вернее, удар был лишь задуман таковым. Кто бы ни учил амбалов приёмам рукопашного боя — учил плохо. В Конторе инструкторы на порядок опытнее.

Раз! — ключи полетели в голову Алёши Поповича. Пусть отвлечётся на пару секунд.

Два! — сломалось запястье Добрыни, лишь вскользь зацепившего меня своим молодецким ударом.

Муромец оказался самым здоровенным, но и самым заторможенным в этой компании. Он только-только сообразил, что драка уже началась и что проходит вовсе не по запланированному сценарию. Сообразил и стал отводить арбузообразный кулак для таранного удара.

Три! — туша Ильи начала падать медленно, словно рушащееся высотное здание.

Я прыжком развернулся, готовый разобраться с Поповичем. И удивлённо замер. Алёша во весь богатырский рост уже распростёрся на пыльном асфальте. Над поверженным телом стояла Эльза с электрошокером в руке. Богатырь, кстати, тоже успел извлечь оружие — рядом с его ладонью валялся выкидной нож, размерами вполне под стать владельцу.

Нагибаясь за ключами, я заодно подобрал нож. И тут же с маху воткнул в покрышку джипа. Затем во вторую. Машина осела набок.

Но Эльза-то какова… И шокер у неё интересный, никак не должна стандартная электрощекоталка сразить наповал этакого бугая. Надо будет рассмотреть игрушку повнимательнее. Наверняка куда мощнее, чем сертифицированные и разрешённые к продаже в Российской Федерации.

— Прошу вас, мадемуазель. — Галантным жестом я распахнул дверцу Росинанта.

Мадемуазель процокала каблучками, огибая по широкой дуге поверженного богатыря. Электрошокер уже вернулся в её сумочку. Прежде чем сесть в машину, Эльза принюхалась и сказала, кивнув, как мне показалось, на Алёшу Поповича:

— Странный парфюм… — Я поначалу не понял.

Дела минувших дней — V Медвежий камень

Польша, Белосток, май 1903 года