Астора

– Жди меня здесь! – сказал я девочке строго. – Жди и смотри. Вот это – война.

Она не дождалась, встретила меня на полпути и стала помогать тащить оставшегося в живых. Помощи с нее – ногу придержать, но все же важен сам факт…

Мы затащили его на седловину горы.

– Привет, юный бог! – сказал я юноше. – Ну и как самочувствие?

– Ребра, – сообщил он искаженным от боли голосом. – Мне поломали все ребра…

– Заживет, – буркнул я равнодушно. – Вы, кажется, знакомы? Ну вот и пообщайтесь пока.

У меня самого времени на общение не было – как и желания. Где-то внизу не спеша двигался к городу отряд карателей. Скоро они заметят, что оставшиеся позабавиться с пленным гераклитом не догнали их. И начнутся вопросы по переговорникам. А мне это надо? Пусть мое появление будет для них сюрпризом. Тогда у меня останется шанс вернуться из предгорий, а у карателей – нет.

Потом был трудный и медленный путь к эфемеру. Энергопояс по ходу встречи с карателями угас, и юношу попросту пришлось тащить на подручных средствах.

– Ты уходил, чтоб догнать карателей, – прошептал юноша утвердительно. – Среди них и мой брат. Он… там кто-нибудь остался жив?

Я промолчал. Сталь обнажают для боя. То, что там было, просто станет еще одним из моих снов-кошмаров: каменистый склон, лента дороги внизу, бешеные глаза карабинеров в опасной близости, дрожь пулемета в руках…

Мы оставили его перед городом. Тащиться по городу с раненым лордом – безумие. Да и зачем? Юноша был достаточно богат, чтоб лучшие медики эфемера примчались прямо сюда. Да и надоело его тащить по горкам.

– Значит, вы все же есть, – задумчиво пробормотал заговорщик. – Мы, конечно, верили, но воинов справедливости не видели так давно…

– Нас нет! – сказал я внушительно. – Нас настолько нет, что не стоит даже и говорить, кто и как доставил вас к городу.

– Я ничего и не видела, – сразу откликнулась моя сообразительная подружка.

Парень тоже подумал. Наконец и до него сквозь боль дошло, что один воин – не та сила, которой можно выступать явно. На прощанье он сказал:

– Стражи гор – сказка, кто же спорит… но, например, бывшего гвардейца из охраны императора хотелось бы видеть в наших рядах, а не в корпусе карабинеров. Так уж устроен наш мир – либо мы, либо наш противник. В гражданской войне нейтральных сил не бывает, вы должны это понимать. Запомните, мы встречаемся на пляжах Белых Песков. Нашу компанию узнать легко, ведь у нас сама Эстер, первая красавица побережья!

– Дело вкуса, – возразил я. – Вот видишь эту кнопку? Для меня первая красавица – она.

Моя дама стерла с ушей остатки люминофора, подала мне грязную ладошку, и мы удалились под недоуменные взгляды избитого бога.

22

Белые пески пляжей Веги – не единственная достопримечательность приморья. Приморские обрывы из известняка скрывают в себе множество пещер. Каждая из них – чья-то собственность. В городе-призраке, где нет почти ничего постоянного, материальное и земное ценятся очень высоко. Владение самым захудалым гротом – свидетельство немалого богатства. Хозяйка же этого подземного зала, вероятно, вытирала об деньги ноги после прогулок.

В многоцветном зале шлифованного камня гремело знаменитое многоголосие пляжей Белых Песков. Обремененные обилием свободного времени местные лорды из обычного хорового пения создали впечатляющий, сложнейший вид искусства. Сотни голосов гремели симфонической мощью. И над ревущими водопадами звуков повелевающей радугой звенел, царил женский голос. Она стояла в центре цветка-толпы, раскинув руки, красуясь безупречностью и чувственностью тела. Переливы необычайно глубокого голоса прихотливо украшали основную, тоже не из простых, мелодию. Она понравилась мне, дерзкое юное создание, очаровательное дитя фиолетовых небес Веги.

– Ну как, впечатляет? – самодовольно хмыкнул юный бог, мой опекун и проводник в мир богатых.

– Вот это голос! – искренне ответил я. – Переорать такую толпу!

Выздоровевший юный бог разочарованно махнул на меня рукой.

– Она же ведет их! – все же не выдержал и взялся объяснять он. – Это очень трудно – управлять сотнями певцов только властью своего голоса. Говорят, это свойство из класса гипнотических. И крайне редко встречается. А выраженное с такой силой – не встречалось ранее никогда. Ну, ты так не сможешь. И я не смогу. И никто здесь, кроме нее.

Он бы еще по плечу меня снисходительно похлопал, как ребенка!

Рука гераклита поднялась, видимо, чтоб похлопать снисходительно по плечу – и наткнулась на жесткий блок. А это, я скажу, не очень приятно… по ощущениям. Но вроде кость у него осталась цела.

– Ты чего?! – взвыл он от боли. – Я же твой друг!

– А я воин, – пояснил я неохотно. – Мне… неприятно подпускать к себе чужую руку. Любую руку. Сожалею, но… любое высокое умение уродует человека.

Гераклит побаюкал ушибленную конечность – и внезапно задумался. Видимо, начал соображать, в чем же изуродовали лордов их высокие умения. Мне понравилась его сообразительность.

После гимнопений в гроте, видимо, остались только свои. Пришла пора заговоров и жутких тайн.