Астора

– Ты все же не прав, – неуступчиво заметил он. – Школьницам самим нравится с нами дружить. Что плохого в том, что мы их катаем на машинах и учим настоящим танцам?

– Ах какие вы добрые! – отозвался я. – Сначала вы допустили создание тюрем-школ, где воспитанников содержат в нищете. И как просто сейчас чувствовать себя щедрыми и добрыми, подманивая несчастных девочек в общем-то просто нормальной жизнью – но она для них как сказка, а вы идете за принцев!

– Мы не виноваты! – возмутился атлет. – Ты откуда свалился в эфемер, что не знаешь простых истин?

– С Арктура, – почему-то сказал я правду. – Из охраны императора. Бывшей, конечно.

– Угу! – недоверчиво глянул юноша. – Может, ты еще и сын Болдуина?

В чем-то он был прав. В императорскую гвардию принимали исключительно двухметровых ребят. Я был единственным исключением.

Мы гуляли по ночному пляжу, и гераклит рассказывал мне, как здорово жили на Веге, когда были только лорды, справедливые, строгие и мудрые, и аборигены, жизнелюбивые, работящие, неунывающие; как наука первых и философия, обряды и быт вторых слились и явили миру уникальную культуру городов-эфемеров, полных песен, танцев и великой любви ко всему живому. А потом явились иные лорды, с планеты-матери, и принялись методично уничтожать самый дух народа. Где сейчас те песни и танцы, где единство нации?! Эфемеры стали бездушными – и безумными. Дети – в школах-тюрьмах, аборигены – в подземных поселках-тюрьмах, старые лорды – в гордом одиночестве на своих пляжах, в своих гротах и подгорных храмах, в бессмысленном культивировании искусства для самого искусства…

– У нас, старых лордов, есть шанс возродить нацию, – заключил гераклит. – Пока жив дух народа – шанс есть. Вырезать режимы карабинеров, вернуть прежние традиции – и эфемеры вновь распустятся цветками любви по побережьям ночных бухт. И мы заживем как прежде.

Наивные, они планировали победить режимы карабинеров лишь мощью своих мышц да ритуальным оружием старых лордов – боевыми браслетами да метательными иглами. Но – они мне понравились. И мы расстались друзьями. Я вернулся на свое последнее дежурство, гераклит же отправился позаботиться о моей подружке, что, по моему мнению, было вовсе ненужным – эта проныра прекрасно заботилась о себе сама.

21

Санго Риот возник неожиданно: дрогнули крылья птицы-ночи, блеснули пронзительно-желтые глаза-звезды, массивное тело опустилось рядом со мной на ступеньки школьного крыльца. Он вообще-то был моим непосредственным и очень большим начальством, и мне следовало бы встать и доложить о проделанной работе… Только не было никакой проделанной работы. Кончился я как разведчик. Так что мы просто сидели и молчали, без взаимных обвинений, он – в память о бое на базе Седьмого заградотряда, где я принял на себя клятву пограничника-смертника, я – в память о другом бое на той же проклятой базе, где желтоглазый зверь ревел в буйной ярости над телом сраженного Санго…

– Красивый город, – заметил наконец симбиот.

– Не город, – уточнил я. – Эфемер. Система энергонапряженных сложносочлененных модулей. Он – уже живое существо.

– Я чувствую, – согласился симбиот. – Я чувствую, что мы… родичи.

– Надо же… Я-то думал, что это дансинги, кафе, в общем, город отдыха и развлечений, а оказалось – твой шурин…

– Где он спит днем? – поинтересовался симбиот.

– Люди заботятся, – махнул я рукой в сторону района складов. – Там… под землей хранилища.

– Значит, окончательно решил отойти? – спросил он с несвойственной симбиотам грустью.

Я кивнул. Затем счел нужным рассказать о планете-матери расы лордов. Ее агрессивные замашки скоро могли создать проблемы защитникам Асторы.

– У них разве есть установки нуль-переходов? – скептически осведомился Санго Риот.

Ну, его скептицизм был обоснованным. Нуль-переходы – крайне сложные и нестабильные образования, и толком в них не разбирался никто, в том числе и сами создатели. А создателей были считанные единицы. Слишком сложно, слишком энергоемко.

– У них, и это абсолютно точно, нет на Веге звездного порта, – сообщил я. – Хотя лорды посещают планету-мать достаточно регулярно. Говорят, что это безумно дорого. В частности, учатся они именно там.

С маски симбиота мигом сполз электроразряд, только что означавший усмешку.

– Пусть идут! – прошелестел он. – Если они так жаждут встречи с защитниками!..

Остальные шелесты и скрипы, видимо, означали варианты угроз «в прах!» и «по орбите размажу!».

Смена состояния духа у него, как всегда, произошла моментально. Хоп – и любуйтесь формой № 1, «симбиот невозмутимый». Словно реле щелкнуло.

– Любопытно, что ты на стороне охотников, – заметил он как ни в чем не бывало. – Ведь они кто? Националисты. Те, кого ты презирал на своей родине. Певцы чадры и шариата.

Про чадру я бы еще поспорил, на жене вождя, молодой и симпатичненькой, обычно болталась всего одна тряпочка, и это точно была не чадра. Но Санго Риот, конечно, не саму чадру имел в виду.