Архимаг ее сердца

Энола затащила его в какую-то темную комнатку. Наверное, она не раз бывала здесь раньше, потому что вскоре замигал, а затем и ровно загорелся кристалл лайтера в медной подставке. Мариус огляделся: и правда, маленькая комнатка, похожая на комнату для отдыха. Диван у стены, у другой стены – трюмо, пыльное и пустое. Кроме подставки с лайтером нет там ничего.

Он обессиленно опустился на диван, откинулся на пухлую спинку и закрыл глаза. Боль, которую не изжить теперь так просто, пульсировала под ребрами и отдавалась в висках. Резерв, распухший, непомерно выросший, тоже толкался где-то внутри, магия, так и не получившая выхода, бурлила, перемешиваясь, отчего перед глазами вспыхивали и гасли разноцветные искры.

Мариус смотрел, как Энола Дампи мечется по комнатке, от стены до стены. Она то стискивала кулаки, то сцепляла пальцы в замок, временами останавливалась и трясла головой. Затем, наконец, повернулась к Мариусу.

– Н-да. Такого я не ожидала.

Он промолчал. Да и что тут скажешь.

– Что делать будем? – хрипло спросила она. Голос взрослой Энолы совершенно не вязался с ветренным обликом юной блондиночки.

– Не вреди ей, пожалуйста, – прошептал Мариус.

– О, Пастырь! – она заломила руки, – да ничего я ей не сделаю, конечно же! И любой другой девице ничего бы не сделала… То, что я размышляла о том, что заставила бы ее убраться, вовсе не значит, что я что-то собиралась предпринять. Я не делаю людям гадостей, ниат Эльдор. Видимо, поэтому люди делают гадости мне.

Мариус устало прикрыл глаза. Более всего на свете ему бы хотелось вернуть все назад, в то время, когда худенькая девушка с чернильной печатью во всю щеку просто работала у него дома. Если бы он не перевернул все вверх дном, если бы не занял место Магистра – а Магистр, соответственно, не ушел бы в астрал, то… Как-нибудь он и женился бы на Алайне Ритц, и печать Надзора ему бы не помешала – им бы не помешала просто быть счастливыми. А теперь вот… Что теперь? Он бросил свою птичку, и она собралась замуж за короля. А что такого? Она была совершенно свободна, так отчего бы не принять столь лестное предложение и не стать королевой?

– Мариус, – осторожно позвала Энола, – нам с вами надо что-то делать. Надо завалить этого вашего магистра и надо найти того, кто меня подставил.

Он согласно покивал и в который раз попытался выбросить Альку из головы. Его любимую Альку, которую он сам же и бросил.

А потом сказал нехотя:

– Она его не любит.

– Естественно, не любит! – взорвалась Энола, – и этот гад, который Флодрет, тоже ее не любит. Это договорной брак, о любви здесь речи не идет.

– Ну так, если он ее не любит, отчего вы тогда расстраиваетесь, – пробормотал Мариус.

– Мне совершенно не хочется, чтобы Флодрет изготавливал детей другой женщине. Как выяснилось, я весьма ревнива, Мариус. Собственница прямо-таки. Подозреваю, что и вам не очень хочется, чтобы вашей бывшей невесте заделал ребеночка другой мужик?

Он сквозь ресницы наблюдал, как она ходит из стороны в сторону, изящная и юная блондиночка. Только вот если присмотреться внимательнее, кукольное личико словно оплывает, и сквозь него прорываются истинные черты Энолы Дампи – совсем не детские, острые скулы, острый нос с горбинкой. Плывущая личина означала, что Эноле было очень, очень плохо. Да и ему самому было не слишком хорошо, что уж там.

Они посидели еще немного в потемках, потом Мариус решил, что можно вернуться домой, чтобы, как и планировали, попытаться добраться до астрала. Однако, стоило только вынырнуть в людные залы, как к Мариусу скорым семенящим шагом подошел седовласый секретарь.

– Магистр Эльдор? – строгий взгляд в сторону Энолы, презрительно поджатые губы. Ну как же, понятное дело, чем магистр Надзора мог заниматься с блондиночкой в темной комнате и наедине. – Я вас разыскиваю. С вами желает говорить его величество.

– Хорошо, я готов.

Он обернулся к Эноле.

– Погуляйте здесь, дорогая. Думаю, что это ненадолго.

Она усмехнулась и покачала головой.

– Буду вас ждать в зале с фонтаном, ниат.

И Мариус зашагал вслед за секретарем, который, хоть и был немолод, бегал весьма быстро.

Орвил Дей Флодрет ждал его в кабинете, там, где Мариус уже бывал и раньше. И, надо сказать, Флодрет пребывал в отвратительном настроении.

– А, вот и вы, – процедил сквозь зубы.

Он стоял у окна спиной к Мариусу, сложив руки на груди. Без сюртука, в одной лишь белой рубашке с подкатанными рукавами.

Затем повернулся, резко, всем корпусом. В кошачьих глазах полыхало тщательно сдерживаемое бешенство. И без предисловий –

– Я изъявлял желание жениться на принцессе крагхов, магистр. Давно изъявлял. А вы утаили от меня, что таковая имеется. В результате я поставлен в крайне неловкую ситуацию… Н-да. Совершенно неловкую и глупую. Какого крагха, магистр?!! Что молчите, я с вами разговариваю!

Какого крагха, магистр.

Крагхов больше не было, а вот название как было ругательным, так и осталось.

Мариус устало посмотрел на бледного, с перекошенным лицом, Флодрета, и единственное, о чем спросил, было:

– Как она?