Андрей Белый. Между мифом и судьбой

Автор, стесненный в объеме, стесненный во всех возмещениях отдаться своей единственной теме, будет бороться с условиями существования писателя для того, чтобы все-таки попробовать работать. <…> автор подчас падает под бременем работы, ему чуждой; он месяцами не имеет возможности сосредоточиться <…>. Если ему не удастся по внешним обстоятельствам углубиться в подлинное дело своей жизни, то он положит перо и откровенно заявит читателю о невозможности русскому писателю в настоящее время работать над крупным произведением: в таком случае автор согласится скорей чистить улицы, чем подменить основную миссию своей жизни суррогатами миссии: «животрепещущей», культурной работою, лекциями, статейками и тому подобными миниатюрами, от которых не остается следа и к которым автор чувствует всерастущую неприязнь. <…>. Автор не станет заниматься этими второстепенными для него делами и — предпочтет чистить улицы[660].

И тем не менее именно Белый, несмотря на обстоятельства, мешающие «культурно работать», с самого начала обещал Алянскому и моральную поддержку, и активное участие в журнале в качестве автора. Более того, он обещания сдержал: «Как журнал? — писал он Алянскому 17 февраля 1919 года. — Продолжаю им „увлекаться“, вижу все больше и больше, что он нужен; все другое — „марево“ <…>»[661].

На эти важные и лестные слова Алянский ответил 19 февраля благодарственным письмом:

Глубокоуважаемый и дорогой Борис Николаевич! Сегодня получил Ваше письмо. Вы очень обрадовали меня тем, что не остыли к журналу. Лично для меня это единственная цель, и я забросил все и гоню по мере сил журнал[662].

Белый продолжил «радовать» издателя, заполнив «Записки мечтателей» более чем наполовину прозой и публицистикой, определив своими текстами лицо журнала. В письме от 19 февраля 1919 года — то есть еще до выхода первого номера — Алянский уже перешел к обсуждению с Белым содержания второго и третьего выпусков журнала, согласовывал технические вопросы и общую структуру издания:

Для дальнейших №№ журнала хотелось, чтобы «Записки чудака» можно было делить на порции в 3 листа. Это значительно облегчит и ускорит выход каждого последующего №. Я полагаю, что для этой цели журнал придется выпускать листов по шесть (6) в номере, причем не меньше половины всего журнала должна занимать следующая часть «Записок чудака». Статьи же Ваши обязательно нужны[663].

То, что именно на Белого и, видимо, только на Белого можно опереться, Алянский понял еще в середине декабре 1918 года, когда заказывал ему вступительную статью к первому номеру. А к середине февраля 1919 года лидирующая роль Белого стала несомненна. 19 февраля 1919 года Алянский писал ему:

<…>. Это вполне естественно, что Вы будете доминировать в журнале, ибо другие сотрудники еще не заразились Вашим желанием писать. <…> Вам же я, Борис Николаевич, бесконечно благодарен. Вы открываете новую страницу в литературе, и я всеми силами буду помогать Вам эту страницу разворачивать[664].