An Indefinite Amount of Forever (ЛП)

— Давным-давно Гарри заключил пари, — Джинни хихикнула. — Глупейшее пари.

— Дорогая. Ты действительно хочешь…

— …пари, о котором он должен был поразмыслить получше, прежде чем спорить. Особенно с такой умной женщиной…

— Джинни предложила спор: если вы с Малфоем поженитесь, я уйду с работы.

Тишина.

— Та-а-ак. И что бы проспорила ты, если бы победил Гарри?

— Мы договорились, что я рожу ему дочь.

Оглушающая тишина.

— Это просто… вау. Ты не мелочишься со ставками, Джин.

— Спасибо, — приосанилась Джинни.

— Эм… мам, — вмешался Альбус. — И что мы будем делать с… ну, знаешь, деньгами? Я имею в виду, папа ведь уволился с высокооплачиваемой работы в Министерстве.

Джинни отмахнулась:

— Об этом не беспокойся. У меня есть работа, а ещё у нас есть кое-какие сбережения и инвестиции. Мы богаты, детка. Сейчас время твоему отцу делать то, что он хочет. Поразмыслить над вариантами.

Медленная коварная ухмылка растянула губы Гарри. Остальные, вероятно, не заметили, но от Гермионы это не укрылось.

— Здорово, — нахмурился Альбус. — Чертовски здорово.

— Выражения, приятель, — одёрнул его Гарри.

Альбус проигнорировал эти слова:

— Я хочу официально заявить, что это чертовски плохая идея, и я на все сто процентов против.

— Приятно чувствовать твою поддержку, сынок, — закатил глаза Гарри.

— Пап, без обид… но что конкретно ты умеешь делать? С тех пор, как я себя помню, ты работал в охране порядка. Сначала ты был аврором, потом стал начальником. Какие ещё навыки у тебя есть, кроме того, что ты сажаешь плохих парней в тюрьму?

Гарри снова дьявольски ухмыльнулся:

— Ну, сын мой, — сказал он, потирая ладони, — вот и увидим, да?

Джинни, Альбус и Гермиона синхронно закатили глаза. Скорпиус и Роза наблюдали за происходящим с выражением ошеломления на лицах.

Спустя пару долгих минут, в течение которых Гарри маниакально взирал в никуда, Гермиона вновь заговорила:

— Хоть я и в восторге от того, что вы двое не стесняетесь использовать мою личную жизнь в качестве заднего фона для своих извращённых игр, но всё же я спрошу: не могли бы вы в будущем это прекратить, чёрт побери? Простите за выражение, — добавила она, обращаясь к подросткам.

— Не могу обещать, — пожала плечами Джинни.

***

Альбус, Скорпиус и Роза сели за слизеринский стол в Большом зале, присоединившись к Саймону, приберёгшему для них места.

— Что я вижу, сегодня вы двое решили разделить трапезу со змеями? — спросил Саймон.

— Да, мы пришли к компромиссу в этом году. Вчера мы ели за гриффиндорским столом, поэтому сегодня мы сели за слизеринский. И так далее по кругу, — ответил Скорпиус.

— Мы поняли, как много времени потратили впустую, сидя отдельно друг от друга в Большом зале, — сказала Роза. — Довольно тяжело учиться на разных факультетах. Подумай только, сколько времени мы провели, пытаясь перегрызть друг другу глотки, хотя могли бы быть вместе. Жизнь слишком коротка для этого.

— Точно, — протянул Альбус. — Вам, ребята, уже по четырнадцать. А ты не молодеешь, Роза. Двести лет назад ты была бы уже замужем и, наверняка, беременна. У тебя совершенно нет времени «быть молодой» и «перебирать варианты», когда у тебя есть такой мужественный молодой человек как Скорпиус, готовый вручить тебе свои яйца на блюдечке.

Скорпиус и Роза закатили глаза.

— Очень легко цинично отзываться о любви, Альбус, — сказала Роза.

— Я не циничный. Кто тут говорит о цинизме? Просто я скептически отношусь к тому, чтобы в четырнадцать, в таком зрелом возрасте, думать о том, чтобы связать себя с кем-то. У нас будет предостаточно времени для этого позже.

Скорпиус совсем не обиделся: у него было чувство, что он понимает, что случилось с другом.

— И как долго люди слишком молоды, Ал? Знаешь, мои родители поженились, когда отцу было девятнадцать, а маме — восемнадцать.

— Ну да, чувак. И посмотри, что из этого вышло, — промямлил Саймон набитым едой ртом.

Скорпиус сузил глаза:

— Мои родители не развелись, Саймон.

— Не развелись?

— Нет. Моя мама умерла, когда мне было три года.

Саймон удивлённо нахмурился:

— Серьёзно?

— Вполне уверен.

— Хм. Я всегда думал, что вы с мамой просто не ладите.

— Ну, как видишь, мы не успели испортить наши отношения… потому что она умерла.

— Извини, я не подумал.

— Как и всегда. Просто воодушевляет, какой ты олух, Саймон, но мы отвлеклись. По моему мнению, нелепо думать, что ты влюблён, немного потискавшись по углам, — заключил Альбус, засовывая в рот кусок пастушьего пирога.

Скорпиус проницательно взглянул на него:

— Ал. Что-то не так с Моникой?

Альбус громко фыркнул в несвойственной для него манере.

— С чего ты так решил?

— Обычно ты не такой ворчун.

Альбус снова фыркнул:

— Это нелепо. Ну конечно, такой.