An Indefinite Amount of Forever (ЛП)

— Почти всю. Не думаю, что твоему отцу нужно слышать о «дурёхе» и последующем сексе на пляже.

— И о последующем после него сексе на полу в гостиной? — приподняла бровь Гермиона.

— Я уж молчу о сексе в душе, — ухмыльнулся Драко.

Она хихикнула.

— И что же мне можно им рассказать?

Усмехнувшись, Драко прижался к её спине, убирая волосы в сторону.

— Можешь рассказать им, как это должно было случиться, — он потёрся носом о её шею.

— М-м-м, — отозвалась Гермиона, подаваясь навстречу его прикосновениям. — И как именно? Ты не рассказывал мне, как планировал это сделать.

Он сказал, легонько покусывая её ушко:

— Лучший шеф-повар на Капри приготовил бы нам ужин на двоих, мы бы наслаждались с балкона видом на море и закат, — он проследил губами линию её шеи. — И нам бы подали практически бесценное винтажное шампанское, хранившееся в моих погребах и прекрасно сочетающееся с вкуснейшим тирамису из всех, что ты пробовала. А после я бы опустился на одно колено и достал это кольцо, — он погладил её левый безымянный палец с великолепным бриллиантом, — и сказал тебе, что ты разожгла ту часть меня, которой, как я думал, больше не существует. Что моя любовь к тебе за гранью понимания и что я не могу вынести мысли о том, что проживу остаток дней без тебя в качестве моей жены.

— Боже, — пробормотала Гермиона, ощущая лёгкое головокружение, — да ты меня обокрал.

Драко надулся и показал ей язык — Гермиона расхохоталась.

— Я пошутила. Знаешь, я думаю, что всё прошло идеально.

Он ухмыльнулся:

— Точно, настолько, что мне пришлось отменить ужин, ведь мы не могли выбраться из постели.

— Мы были… очень заняты весь остаток дня, насколько я помню, — Гермиона слегка покраснела. О да, она отлично помнила. Она вспоминала об этом почти каждый вечер, лёжа в одиночестве в постели и проклиная тот факт, что вынуждена спать отдельно от чрезвычайно одарённых пальцев, тела и рта Драко.

— Именно поэтому нам придётся солгать твоим родителям и рассказать милую и романтичную историю вместо эротичной и ироничной.

— Ты на меня плохо влияешь, — вздохнула Гермиона.

— Да? Ну, ты же уже согласилась за меня выйти, так что отступать некуда, — сказал он, взяв её за руку и готовясь аппарировать.

— Подожди, — попросила Гермиона и быстро наложила скрывающие чары на своё кольцо. — Не хочу, чтобы они его видели, пока мы не будем готовы рассказать, — пояснила она.

Улыбнувшись, Драко аппарировал, и они оказались в квартале от дома Грейнджеров.

Держась за руки, они неспешно шли к дому родителей Гермионы. Драко всегда нравилась эта улица. Было что-то старомодное и очаровывающее — в этом районе для зажиточного среднего класса, больших домах, расположенных на комфортном отдалении друг от друга, где ни с кем не могло случиться ничего плохого. Драко мысленно улыбнулся, когда представил, как Гермиона здесь росла: каталась на одной из ужасающих штуковин (боле-сипед, кажется?), которые так обожают маггловские дети, играла со щенком, командовала соседскими ребятишками. Драко попросил бы Джин показать детские фотографии, не знай он, какой гнев это вызовет у его невесты.

— Готов? — спросила Гермиона, крепче сжимая его руку, когда они подошли к крыльцу.

Драко кивнул и нажал на звонок. Из дома до него донёсся приглушённый крик Джин:

— ЭДВА-А-А-АРД! Они здесь, — послышалось неразборчивое бормотание, после чего Джин добавила: — …и ты будешь вежлив с этим мальчиком.

Несмотря на то, что в данный момент Эдвард, без всяких сомнений, хмуро взирал на свою жену и проклинал его имя, Драко сочувствовал ему. Если он расслышал Джин за пределами дома, Мерлин знает, как громко звучал её голос внутри. Джин всегда была к нему мила, но Драко не сомневался, что по пронзительности с ней могла бы соперничать только Панси Паркинсон образца третьего курса.

Он приклеил улыбку на лицо, стоило двери открыться. Эдвард Грейнджер равнодушно глянул на него, едва удостоив внимания, после чего, сосредоточившись на своей маленькой милой дочурке, широко улыбнулся.

— Чудесно выглядишь, принцесса, — произнёс он, принимая её в объятия. Драко с интересом наблюдал, как суровый усатый мужчина под два метра ростом обнимает свою дочь с заботой великана, держащего в руках кролика.

— Ты тоже отлично выглядишь, папочка. Продолжаешь тренировки?

— Каждое утро.

— Как прошёл твой последний триатлон?

— Я побил свои прошлогодние рекорды в плавании и беге, но замешкался на велосипеде.

«Точно, велосипед». Наверное, стоит сделать карточки, чтобы запомнить все эти штуковины.

— А ты всё ещё тренируешься? — лицо Эдварда в шутку посуровело. — Какой вес берёшь?

— Этим утром было 136 килограммов, — ухмыльнулась Гермиона, удостоившись одобрения отца. Зато Драко чуть не задохнулся от услышанного.

«Твоя невеста — зверь. Твой будущий тесть — чудовище. А ты сам — бледный парень, чьи мускулы выполняют чисто декоративную функцию», — подумал он, сравнивая себя с отцом Гермионы, который мог бы переломить его пополам, если только того пожелает.