An Indefinite Amount of Forever (ЛП)

— Точно. Эта определённо взывает к некоторым «чувствам», — протянул Драко, старательно отгоняя мысли о том, что какой-то богатый дрочила купит эту гнусную вещицу, чтобы передёрнуть на изображение его обнажённой невесты.

Гарри проигнорировал его резкий тон:

— Мне нужно помочь Джинни в столовой. Вы можете остаться. Изучайте. Исследуйте. Наслаждайтесь, — он выплыл из комнаты.

— Он же не серьёзно? — не теряя времени и не скрывая отвращения, обратился к Гермионе Драко.

Она вздохнула — смеяться как-то расхотелось.

— Не смотри на меня так. Я и понятия не имела о его… творческих наклонностях.

— Нет у него никаких творческих наклонностей. Ему скучно, вот он и занимается этой ерундой, чтобы отвлечься. Глянь хотя бы на это, — сказал он, показывая на голубые фигурки Гермионы и Гарри, изображённые в лесу Дин. Драко вдруг прищурился: — Когда вы двое бродили по лесам на седьмом курсе… между вами ведь ничего не было, так?

— Зачем ты вообще спрашиваешь? — поморщилась Гермиона. — Я даже никогда не задумывалась, есть ли у Гарри гениталии. Он для меня как брат.

— Тогда почему вокруг одни сиськи?

— Он парень, Драко. Поверь той, что конфисковала достаточно каракулей: мальчишки любят рисовать сиськи.

— Я никогда таким не занимался. Я был слишком занят настоящим сексом, вместо того чтобы рисовать повсюду воображаемые сиськи, — Драко вздрогнул, рефлекторно прикрывая зад при виде того, как сузились глаза Гермионы. — Шучу. До встречи с тобой я был девственником. Ты — единственная женщина на всей планете. Все остальные — просто парни, притворяющиеся женщинами.

— Я так и думала, — ухмыльнулась Гермиона, обвив Драко руками и целомудренно касаясь губами его рта. Он углубил поцелуй, превращая невинное касание в развратное и многообещающее. Его руки скользнули выше, лаская её соски сквозь ткань платья.

— Драко, — Гермиона чуть отстранилась, — что ты делаешь?

— Он же сказал «исследовать и наслаждаться», — отозвался он, покрывая её шею поцелуями.

— Сомневаюсь, что он имел в виду именно это, — предостерегла Гермиона, ощущая, как заражается его безумием.

Посасывая кожу под её ухом, Драко ответил:

— Ты же не думаешь, что я могу провести так много времени в комнате, сплошь увешанной изображениями твоей груди…

— Ужасными изображениями.

— Ужасными и недостоверными, но всё же изображениями, и не ждёшь, что я смогу оставаться в штанах?

Гермиона захихикала.

— Драко, — с трудом выдохнула она.

— М-м-м, — его руки скользнули к её бёдрам, пока губы оставляли обжигающие следы под челюстью. — Скажи ещё раз, но на этот раз с чувством.

— Держи себя в руках.

— Или ты можешь подержать в руках меня.

— ВЫ ДВОЕ ЧТО-ТО СЛИШКОМ ДОЛГО ПРОПАДАЕТЕ ТАМ! ДАЖЕ НЕ ДУМАЙ О ТОМ, ЧТОБЫ ПО-ТИХОМУ ПЕРЕПИХНУТЬСЯ ПОД МОЕЙ КРЫШЕЙ, МАЛФОЙ! — разнёсся по всему дому усиленный Сонорусом голос Гарри. Драко вздохнул.

— Ладно. Но вечером я доберусь до тебя, Грейнджер.

Она снова захихикала, стараясь не дать ему понять, как закружилась её голова от этих слов.

— Называй меня «Грейнджер», пока можешь, Малфой, ведь скоро я тоже буду Малфой.

Зарычав, он притянул её теснее, лицом зарываясь в волосы.

— Значит, всё-таки решила взять мою фамилию, — сказал он, покусывая её ушко.

— Возможно. Я ещё до конца не определилась, но, если и сделаю это, это будет моё решение и только после долгих размышлений. И это не будет значить, что я тебе принадлежу, даже не думай, — поддразнила она.

— Конечно, нет, — прошептал он ей на ухо, и россыпь мурашек пробежалась вдоль её позвоночника. — Но это не значит, что мысль о том, что ты возьмёшь моё имя, не заставляет меня хотеть взять тебя…

— ЭЙ, ВЫ, Я, БЛЯТЬ, НЕ ШУЧУ! ВЫМЕТАЙТЕСЬ ИЗ МОЕЙ СТУДИИ, ПОКА Я НЕ НАТРАВИЛ НА ВАС СВОЮ ЖЕНУ!

Вскоре после того, как Гермионе удалось убедить Драко спуститься к Гарри и Джинни (возможно, некоторую роль сыграла пара данных обещаний на вечер), пришли Рон и Сьюзен.

— Поздравляю вас, — сказала Сьюзен, обнимая их обоих. — Я знала, что это скоро случится.

Прищурившись, Рон подошёл к Драко:

— Малфой, знаю, ты слышишь это уже в сотый раз, но…

— Да-да-да. Если я её обижу, ты заставишь Поттера выбить из меня всё дерьмо.

— Просто чтобы ты запомнил как следует, — пробормотал Рон, скрещивая руки на груди. Он покусал губу, оглядывая комнату и стараясь напустить на себя равнодушный вид. — Как там поживает твой сын?

— Тебе просто интересно, рассказал ли он мне, как далеко у него зашло с твоей дочерью, — ухмыльнулся Драко.

Рон зарычал:

— Моя Роза — ангел, и твоему сыну очень повезло, что она обратила на него внимание! И она слишком юная, чтобы думать о чём-то, чем можно заниматься с мальчиками.

Драко небрежно осмотрел свои ногти:

— Конечно. Но, как ты должен помнить, Уизел, четырнадцатилетние мальчики не слишком юные для того, чтобы думать о чём-то, чем можно заняться с девочками.

— Что тебе известно? — впился в него взглядом Рон.

Гермиона закатила глаза:

— Ничего, Рон. Он просто пытается вывести тебя из себя, — она снова ущипнула Драко, и тот по-девчачьи взвизгнул. — В тысячный раз повторяю: держи себя в руках.

— Ты просто псих, Малфой, — Рон сузил глаза.