An Indefinite Amount of Forever (ЛП)

— Что? — машинально повернулся тот.

— Да что с тобой сегодня? — покачал головой Скорпиус.

Альбус пожал плечами.

— Ничего.

Скорпиус слишком хорошо знал друга, чтобы хоть на секунду ему поверить.

— Ты слышал, что я только что сказал?

— Что-то о перцах, — пробубнил Альбус.

— Ты что, заболел? — уставился на него Скорпиус.

Альбус вздохнул:

— Я в полном порядке. Продолжай читать. Клянусь, я тебя слушаю, — выражение его лица в последние несколько дней было бы трудно описать словами. Казалось, он смотрел на мир новыми глазами, ему требовалось больше времени, чтобы пережёвывать обычную пищу и наблюдать за привычным окружением. Взгляд порхал с предмета на предмет с изумлением новорождённого, но в целом выражение лица хранило привычную невозмутимость.

Скорпиус закатил глаза.

— Тогда тебе стоит начать писать эссе для Слизня. Ты знаешь, он в этом году меньше пьёт, так что обращает больше внимания на…

— Моника мне подрочила, — перебил его Альбус.

Рука Скорпиуса, выводившая очередную фразу на пергаменте, замерла.

— Что она сделала?

— Подрочила. Мне. Один раз.

У Скорпиуса отвисла челюсть. Он так и не убрал перо с пергамента, и под ним начало расплываться едва заметное чернильное пятнышко.

— Это… вау. По крайней мере, это объясняет твой внезапный дефицит внимания.

Альбус кивнул:

— Я, вроде как, всё ещё перевариваю случившееся.

— Я тебя не виню, — чернильное пятнышко выросло до размеров галлеона. — Ну и… как это было?

Альбус приподнял бровь:

— Ты же в курсе, что такое оргазм?

— Я в курсе, — фыркнул Скорпиус.

— Ну, вот. Только вместо того, чтобы заниматься этим самому, мне это сделала симпатичная девушка. И как, думаешь, это было?

Скорпиус издал странный смешок — такой, который иногда вырывается у людей, когда они не знают, что ещё сказать.

— Мои поздравления? — чернильная клякса уже добралась до забытых Скорпиусом строчек, пожирая букву за буквой.

— Спасибо, — Альбус задумчиво уставился в параграф учебника по зельям — это была вроде как нейтральная территория, на которую он сбегал, когда не мог выдержать зрительный контакт. — Я придурок, раз рассказал тебе об этом?

Скорпиус с любопытством посмотрел на него:

— Нет. Почему ты так думаешь?

Альбус пожал плечами.

— Ты никогда мне не рассказываешь о том, чем вы занимаетесь с Розой.

Оу. М-да. Откровенно говоря, Роза и Скорпиус ещё не зашли слишком далеко. Их отношения были на стадии отчаянных поцелуев и петтинга через одежду — сам Скорпиус был готов к большему, но не хотел давить на Розу.

— Честно говоря, мне не о чем рассказывать, дружище.

Альбус самодовольно приподнял бровь, наслаждаясь моментом:

— Так… получается, я первый из нас, кто почти занялся сексом. И как вообще такое могло случиться?

— Не спрашивай, — Скорпиус закатил глаза. — Не то чтобы я берёг свою невинность.

Альбус ухмыльнулся, откидываясь на спинку стула:

— Ну и ну. Я, Альбус Северус Поттер, первый из всех своих друзей, чьего члена коснулась девчонка.

Совершенно безобразным образом чернильная клякса завоёвывала всё большую и большую часть пергамента.

— Обязательно так говорить?

— Нет, нет. Знаешь, что интересно? — Альбус потёр подбородок. — По правде говоря, я всегда думал, что ты первым решишься на что-то в этом роде.

— Серьёзно? — изогнул бровь Скорпиус.

— Ну да. Ты богатый и умеешь разговаривать с людьми, и ты вроде как… — Альбус взмахнул руками, как бы обрисовывая облик Скорпиуса, — …сказочный принц со своими светлыми волосами и серебряными глазами, хорошим телосложением…

— Я едва ли назвал бы его хорошим…

— …но девчонки же на это ведутся, верно?

— Одна — да. Мне этого достаточно, — пожал плечами Скорпиус.

Альбус сам себе ухмыльнулся и снова вгляделся всё в тот же особенно сложный для понимания абзац.

— Она сказала, я первый, с кем она делала что-то такое, — произнёс он, понизив голос.

Скорпиус улыбнулся. Он знал, что, наверняка, это значило для его друга больше, чем любые сексуальные взаимодействия, случившиеся между ним и Моникой.

— Ты ей нравишься, Ал. Это любой идиот заметит.

От этих слов Альбус Поттер впервые за всю свою жизнь покраснел. Тепло, разлившееся по щекам, ошеломило его — он понятия не имел, что означает это ощущение.

— И она тоже тебе нравится, — сказал Скорпиус, наблюдая за другом, пытавшимся побороть свой первый в жизни румянец.

Альбус знал, что Скорпиус прав. Она ему нравится. И ему нужно что-то предпринять, чтобы всякие неудачники вроде Падрейга не тянули к ней свои ручонки.

Но он ещё не был готов решить эту маленькую проблему. Эти ярлыки — девушка, парень, моногамные отношения — не казались ему чем-то естественным или логичным. Может, они имели бы смысл, крутись вокруг целая толпа девчонок, которые только и ждут того, что за ними приударит Альбус Северус Поттер.

Но вот он здесь, ощущает себя ревнивым пещерным человеком, готовым отгрызть лицо Падрейгу МакФирсону, который таскается за девчонкой, которую он, Альбус, считает своей собственной. Нелогично… но это так. И Альбусу придётся смириться с тем фактом, что, каким бы он ни был необыкновенным и не по годам развитым, он человек, а не вулканец. А люди имеют привычку лажать.

Он пожал плечами: