Алый Рубин. Любовь через все времена.

Но не только вид из окна и дневной свет придавали ясности общему впечатлению – резьба тоже излучала нечто радостное, несмотря на отдельные жуткие морды и черепа. Было такое ощущение, что стены живые. Лесли была бы в восторге, имей она возможность ощупать все розовые бутоны (выглядели почти как настоящие!), архаичные орнаменты и смешные головы зверей, чтобы проверить всё это на наличие тайных механизмов. Здесь были крылатые львы, соколы, звёзды, солнца и планеты, драконы, единороги, эльфы, феи, деревья и корабли – один фрагмент живее другого.

Но самым впечатляющим был дракон над нашими головами, который словно бы парил под потолком. Я не могла отвести от него глаз. Какой он был прекрасный! От восхищения я почти забыла, зачем мы здесь.

И что мы здесь не одни.

При нашем появлении все присутствующие словно застыли в немом изумлении.

– У нас, похоже, возникли сложности, – сказал мистер Джордж. Леди Ариста, свечой стоявшая у окна, спросила удивлённо:

– Грейс! Разве ты не должна быть на работе? А Гвендолин в школе?

– Я бы с огромной радостью, мама, – ответила моя мать.

Шарлотта сидела на одном из диванов прямо под великолепной русалкой, хвост которой был украшен искусной резьбой в виде чешуек, переливавшихся всеми мыслимыми оттенками синевы и лазури. К камину рядом с диваном прислонился мужчина в элегантном чёрном костюме и в очках с чёрной же оправой. Даже галстук у него был чёрный. Мужчина смотрел на нас исключительно мрачным взглядом. За его пиджак цеплялся маленький мальчик лет семи.

– Грейс! – Из-за письменного стола поднялся высокий мужчина. Его волнистые с проседью волосы падали на плечи львиной гривой. У мужчины были светло-карие глаза, напоминавшие цветом янтарь. Лицо было намного моложе, чем можно было предположить по волосам, и это было одно из тех лиц, которое, раз увидев, невозможно забыть – столько очарования было в нём. Мужчина улыбнулся, показав в улыбке ровные белые зубы. – Грейс. Мы давно не виделись. – Он обошёл свой стол и протянул маме руку. – Ты совсем не изменилась.

К моему удивлению, мама покраснела.

– Спасибо. То же можно сказать и о тебе, Фальк.

– Я поседел, – Фальк отмёл комплимент движением руки.

– Я считаю, что это тебе идёт, – ответила мама. Алло? Она что, флиртует с этим типом? Его улыбка стала чуть интимнее, а затем янтарный взгляд переместился с мамы на меня, и я снова ощутила дискомфорт от интенсивного разглядывания.

Это были действительно удивительные глаза. Они могли принадлежать волку или дикой кошке. Он протянул мне руку.

– Я Фальк де Вильерс. А ты, видимо, дочь Грейс, Гвендолин. – Его рукопожатие было крепким и сердечным. – Первая на моей памяти девушка Монтрозов, у которой не рыжие волосы.

– Я унаследовала цвет волос от отца, – сказала я застенчиво.

– Может быть, перейдём к делу? – подал голос мужчина в чёрном.

Фальк де Вильерс выпустил мою руку и подмигнул мне.

– Пожалуйста, – произнёс он.

– Моя сестра поведала нам совершенно немыслимую историю, – начала тётя Гленда, и было видно, что ей стоит гигантских усилий не кричать. – А мистер Джордж не хочет меня слушать! Она утверждает, что Гвендолин – Гвендолин! – уже трижды перемещалась во времени. И – поскольку она отлично знает, что это недоказуемо – она сочинила ещё и сказочку, объясняющую неправильную дату рождения. Я бы хотела напомнить вам о событиях, случившихся семнадцать лет назад, и о том, что Грейс тогда сыграла весьма неприглядную роль. Сейчас, когда мы так близки к цели, меня не удивляет, что она появляется здесь и пытается саботировать наше дело!

Леди Ариста отошла от окна и приблизилась к нам.

– Это правда, Грейс? – На её лице застыло, как всегда, строгое и неумолимое выражение. Иногда я спрашивала себя, не были ли туго зачёсанные волосы причиной исключительной неподвижности её лица. Наверное, её лицевые мускулы просто замерли на своих местах. Лишь глаза её периодически расширялись, когда она пребывала в волнении – как, например, сейчас.

Мистер Джордж сказал:

– Миссис Шеферд утверждает, что они с мужем подкупили акушерку из-за справки о рождении, чтобы никто не узнал, что Гвендолин тоже может оказаться носительницей гена.

– Но по каким причинам она могла сделать это? – спросила леди Ариста.

– Она сказала, что хотела защитить Гвендолин и что она надеялась, что ген унаследовала Шарлотта.

– Надеялась! Как бы не так! – вскричала тётя Гленда.

– Я нахожу, что всё это звучит очень логично, – добавил мистер Джордж.

Я посмотрела на бледную Шарлотту, по-прежнему сидевшую на диване и переводившую взгляд с одного на другого. Когда наши глаза встретились, она отвернулась.

– Я при всём желании не могу признать, что это звучит так уж логично, – сказала леди Ариста.

– Мы уже проверяем эту историю, – ответил мистер Джордж. – Миссис Дженкинс должна найти акушерку.

– Чисто из любопытства: сколько ты заплатила акушерке, Грейс? – спросил Фальк де Вильерс. Его глаза за последние секунды заметно сузились, и сейчас, глядя на маму, он напоминал волка.

– Я… я уже не помню, – сказала мама.

Мистер де Вильерс поднял брови.