Читаем Альпийский синдром полностью

Поехали дальше. Пытаясь сгладить случившееся, я говорил без умолку – что вот он, Приозерский район, что село направо от дороги – Белиловка, а налево – Вольнополье. Название-то какое: Вольнополье! – от слов «воля» и «поле»… Но Даша молчала, только изредка взглядывала на меня, неохотно и как бы поневоле, и снова отворачивалась к окну. Но когда замелькали первые дома Приозерска, за ними – водная гладь Раставицы, перегороженной хитрой дамбой с заставками-запорами для рыбы и оттого широкой и просторной, она заметно оживилась и начала вертеть по сторонам головой. А когда я отворял ворота прокуратуры и загонял машину во двор, опустила боковое стекло и не без любопытства оглядела двор, крыльцо черного хода, гараж и невзрачное отхожее место за гаражом.

– Вот, значит, где… – неопределенно сказала она, поднимаясь вслед за мной на крыльцо. – И ведро в предбаннике…

– Это колодезная вода. Чтобы пить. И еще для чая, кофе…

– Надеюсь, кофе завариваешь сам? Или из чужих рук?..

– Разумеется, сам, Дашенька! – поспешил заверить я с невинностью прожженного лжеца. – Кто же еще заваривает, если не я?

В кабинете она стала на пороге, сковырнула ногтем пластинку краски на дверной коробке, засохшую и покоробившуюся, будто столярная стружка, прижала носком ноги задравшийся край линолеума, который Игорек вот уже месяц как собирался приколотить к полу. Потом подняла недоуменные глаза: что это? Око государево?

– А чего ты ожидала? – пожал я плечами с глубоким вздохом. – Район как район. Прокуратура в шевченковской хатке. А это, моя милая, кабинет провинциального чиновника. Водопровода нет. Денег на ремонт нет. Нужник во дворе. Видишь розетку? Не болтается? Укрепил – и уже счастлив: могла долбануть током…

– Я не об этом. Бог с ним, с кабинетом. Я о том, что часть твоей жизни теперь здесь. Без меня…

Тут я обнял ее и закрыл рот поцелуем. Что значит «без меня», если ты всегда и везде со мной рядом?! Вот и теперь, вот и теперь…

– Я будто брошенка, – пыталась высвободиться из моих объятий она. – А здесь… Твоя вода, твой кофе, твой письменный стол, твоя розетка… Твой нужник во дворе… Тебе не страшно, что я во всем этом потеряюсь? Или уже потерялась. Вчера приехал домой под утро, полуголый, может, завтра вообще не явишься?

– Дашенька!..

Она наконец высвободилась, отодвинулась, пошла к выходу. И уже из канцелярии на мгновение обернулась и смерила меня не то насмешливым, не то укоризненным взглядом:

– А кофе тебе заваривает секретарша. Кофеварка – у нее на полке, и две чашки рядышком стоят…

<p><strong>20. Дворянское гнездо</strong></p>

Когда мы подъезжали к Верховне, погода переменилась. Сначала серые облака истончились, стали полупрозрачными, как застиранная ветхая марля, затем пошли на разрыв – и уже посверкивало сквозь прорехи августовское, слепящее солнце.

У въезда в село асфальтовое покрытие сменилось брусчаткой, и чтобы не греметь убитыми амортизаторами, я свернул на разъезженную обочину и на первой передаче скатился под гору. Спуск был крутым, я принужден был то и дело выжимать тормозную педаль, и стертые колодки тотчас отзывались визгом, гнусавым и истошным.

– Ах! – воскликнула Даша, дергая меня за рукав. – Озеро! И два лебедя! Погляди, два лебедя! Ну вот же, вот!..

И точно – под горой, по левую сторону от дороги, посреди серебристо-стальной водной глади виднелись две белые птицы, важные и невозмутимые. «Как любовь и смерть, – почему-то подумал я. – Те тоже во всем белом…»

– Это, милая моя, все та же Раставица, – сказал я, направляя машину по узкой дороге, после крутого спуска снова забиравшей в гору между рекой и каменным забором, за которым воздымались вековые кряжистые дубы. – Лет двести тому назад где-то здесь была оборудована купальня. Дно выстелено дубовыми колодами, чтобы господа, купаясь, ног не грязнили. А от дворца в купальню вел подземный ход, обложенный кирпичом. Зачем ход? Говорят, у Вацлава Ганского была манечка: любил подземные ходы.

– Из дворца? Какого дворца? – завертела головой Даша. – Подземный ход? Где-то здесь? И Ганский – это тот самый?..

– Тот самый. Подземного хода, положим, давно нет. И купальни нет. А дворец сейчас увидишь.

Через распахнутые ворота я завернул на территорию усадьбы, проехал по асфальтовой дорожке между деревьями на выстеленный плитами двор и остановился у входа в большое величественное здание, оштукатуренное и выкрашенное охрой, с широким крыльцом и сдвоенными белыми колоннами, увенчанными треугольным фронтоном.

– Это изюминка Приозерского района, – сказал я, распахивая дверцу и подавая Даше руку. – Дворец графов Ганских, или, как некоторые злословят, любовное гнездышко Эвелины Ганской и Оноре де Бальзака. Сегодня у нас бальзаковское воскресенье…

Перейти на страницу:

Все книги серии Интересное время

Бог нажимает на кнопки
Бог нажимает на кнопки

Антиутопия (а перед вами, читатель, типичный представитель этого популярного жанра) – художественное произведение, описывающее фантастический мир, в котором возобладали негативные тенденции развития. Это не мешает автору сказать, что его вымысел «списан с натуры». Потому что читатели легко узнают себя во влюбленных Кирочке и Жене; непременно вспомнят бесконечные телевизионные шоу, заменяющие людям реальную жизнь; восстановят в памяти имена и лица сумасшедших диктаторов, возомнивших себя богами и чудотворцами. Нет и никогда не будет на свете большего чуда, чем близость родственных душ, счастье понимания и веры в бескорыстную любовь – автору удалось донести до читателя эту важную мысль, хотя героям романа ради такого понимания приходится пройти круги настоящего ада. Финал у романа открытый, но открыт он в будущее, в котором брезжит надежда.

Ева Левит

Фантастика / Социально-психологическая фантастика / Фантастика: прочее
Босяки и комиссары
Босяки и комиссары

Если есть в криминальном мире легендарные личности, то Хельдур Лухтер безусловно входит в топ-10. Точнее, входил: он, главный герой этой книги (а по сути, ее соавтор, рассказавший журналисту Александру Баринову свою авантюрную историю), скончался за несколько месяцев до выхода ее в свет. Главное «дело» его жизни (несколько предыдущих отсидок по мелочам не в счет) — организация на территории России и Эстонии промышленного производства наркотиков. С 1998 по 2008 год он, дрейфуя между Россией, Украиной, Эстонией, Таиландом, Китаем, Лаосом, буквально завалил Европу амфетамином и экстази. Зная всю подноготную наркобизнеса, пришел к выводу, что наркоторговля в организованном виде в России и странах бывшего СССР и соцлагеря может существовать только благодаря самой полиции и спецслужбам. Главный вывод, который Лухтер сделал для себя, — наркобизнес выстроен как система самими госслужащими, «комиссарами». Людям со стороны, «босякам», невозможно при этом ни разбогатеть, ни избежать тюрьмы.

Александр Юрьевич Баринов

Документальная литература
Смотри: прилетели ласточки
Смотри: прилетели ласточки

Это вторая книга Яны Жемойтелите, вышедшая в издательстве «Время»: тираж первой, романа «Хороша была Танюша», разлетелся за месяц. Темы и сюжеты писательницы из Петрозаводска подошли бы, пожалуй, для «женской прозы» – но нервных вздохов тут не встретишь. Жемойтелите пишет емко, кратко, жестко, по-северному. «Этот прекрасный вымышленный мир, не реальный, но и не фантастический, придумывают авторы, и поселяются в нем, и там им хорошо» (Александр Кабаков). Яне Жемойтелите действительно хорошо и свободно живется среди ее таких разноплановых и даже невероятных героев. Любовно-бытовой сюжет, мистический триллер, психологическая драма. Но все они, пожалуй, об одном: о разнице между нами. Мы очень разные – по крови, по сознанию, по выдыхаемому нами воздуху, даже по биологическому виду – кто человек, а кто, может быть, собака или даже волчица… Так зачем мы – сквозь эту разницу, вопреки ей, воюя с ней – так любим друг друга? И к чему приводит любовь, наколовшаяся на тотальную несовместимость?

Яна Жемойтелите

Современные любовные романы
Хороша была Танюша
Хороша была Танюша

Если и сравнивать с чем-то роман Яны Жемойтелите, то, наверное, с драматичным и умным телесериалом, в котором нет ни беспричинного смеха за кадром, ни фальшиво рыдающих дурочек. Зато есть закрученный самой жизнью (а она ох как это умеет!) сюжет, и есть героиня, в которую веришь и которую готов полюбить. Такие фильмы, в свою очередь, нередко сравнивают с хорошими книгами – они ведь и в самом деле по-настоящему литературны. Перед вами именно книга-кино, от которой читатель «не в силах оторваться» (Александр Кабаков). Удивительная, прекрасная, страшная история любви, рядом с которой непременно находится место и зависти, и ненависти, и ревности, и страху. И смерти, конечно. Но и светлой печали, и осознания того, что жизнь все равно бесконечна и замечательна, пока в ней есть такая любовь. Или хотя бы надежда на нее.

Яна Жемойтелите

Современные любовные романы

Похожие книги