Али-баба и тридцать девять плюс один разбойников

Мешки задвигались быстрее, а тот, что уже вовсю полыхал, неистово забился, подвывая, и кинулся к остальным, будто прося помочь ему. Взрыв произошел неожиданно. В тот момент, когда пламя коснулось пороха, мешок почти успел добраться до своих «собратьев». Почти. Но этого хватило, чтобы мешки один за другим начали взрываться, разлетаясь яркими вспышками, озарявшими все вокруг. Огонь перекидывался с одного мешка на другой, громкие хлопки следовали один за другим. Мешки разрывало, а разбойников, таящихся в них, подбрасывало высоко в воздух. Они повисали кто на ветках деревьев, кто на крыше дома, а кто на заборе. Али-баба, прикрывший собой Марджину, и Касым со скалкой лежали на пороге дома, боясь поднять головы. А тем временем из кувшинов выбирались скрюченные разбойники, оскальзываясь на осточертевшем им масле. Сил у них хватало лишь выползти из горлышка кувшина и перекинуться через него — ни разогнуться, ни толком вздохнуть никто из них не мог.

Тем временем взрывы прекратились, и Касым осторожно приподнял голову.

— Разбойники! — крикнул он то ли испуганно, то ли обрадованно. — Вай-вай, сколько разбойников! Глядите, да их тут как вшей! — он резво вскочил с деревянного настила, вскинул над головой скалку и, издав боевой клич, рванулся вперед.

Не задерживаясь подолгу ни у кого, Касым вертелся по двору, как заведенный, охаживая разящей скалкой скулящих беспомощных «Коршунов пустыни». Но тут огненная дорожка, протянувшаяся от одного из догорающих мешков к кувшинам, достигла наконец Саида. Почувствовав жар, Саид вскочил и заметался по двору, вереща так, что мыши прыснули вон из погреба, а их летучие тезки попадали наземь.

Тем временем огонь коснулся еще одного разбойника, потом другого, третьего, и вскоре двадцать огненных факелов, метались по двору, оглашая окрестности душераздирающими воплями.

— О Аллах! — схватился за голову Али-баба. — Они же спалят мой новый прекрасный дом. Тушите их, да тушите же! Чего вы все стоите?

И все гости разом, сбросив с себя оцепенение, похватали курпачи и побежали спасать дом Али-бабы. Они догоняли разбойников, валили их наземь, набрасывали на них одеяла и принимались топтать несчастных ногами.

— Что вы делаете? — кричал им Али-баба. — Побойтесь Аллаха, это ведь живые люди!

Но никто его не слушал. Людям было не до нежностей и проявлений человеколюбия. К тому же когда еще выпадет случай так повеселиться.

Когда к дому Али-бабы прибыла поднятая по тревоге городская стража, все уже закончилось. Лишь дымок, вившийся над обгорелыми одеждами валявшихся на земле разбойников да висящие в беспамятстве тут и там их товарищи напоминали о случившимся. Хмурые, связанные по рукам Махсум со своим телохранителем стояли посреди двора в окружении Али-бабы с горящей лампой, Марджины с саблей и Касыма со скалкой.

— Ну что, дурья башка, мститель хренов, убедился? — беззлобно бросил Ахмеду Махсум.

— Это все ваш дурной третий глаз, — проворчал Ахмед, поводя связанными за спиной руками.

— Ну, разумеется! А ты так совершенно ни при чем!

— А ну, не болтать! Вперед! — копье стражника пребольно кольнула Махсума в спину. Он заткнулся и побрел к распахнутым настежь воротам.

Над городом зарождался новый день…

Послесловие

— Сим-сим, откройся!

Под ногами привычно дрогнула земля, скала разошлась, став похожей на удивленно разверстый рот. Али-баба потянул за руку Марджину, и они вместе вошли в пещеру.

— Здравствуй, дух Сим-сим! — крикнул Али-баба.

— Али-баба, дружище! — заметалось звонкое эхо по пещере. — Здоров, коль не шутишь! Сто лет, сто зим! А это кто с тобой? Кого ты привел ко мне сегодня?

— Это Марджина. Моя… — он оглянулся на жавшуюся к нему в испуге девушку. — Моя невеста.

— Невеста! Хо-хо, рад за тебя всем сердец, которого, впрочем, у меня нет. Да и на свадьбе мне не гулять, — по изменившемуся голосу духа Сим-сим было заметно, что он крайне расстроен этим обстоятельством.

— Не переживай, о дух Сим-сим! Мы обязательно принесем тебе угощение.

— Спасибо, добрый человек, — растрогался дух. — Но ты ведь знаешь, я ничего не ем.

— Ну, в таком случае прими от нас подарок, — Али-баба вынул из-за пазухи нечто завернутое в тряпицу и протянул на ладони. — Возьми!

— Подарок? Мне? — дрогнул голос духа Сим-сим. — Спасибо! Это так неожиданно…

Сверток приподнялся с ладони Али-бабы, шелковая тряпица сама собой развернулась и упала, кружась, на пол. В воздухе остался висеть серебряный медальон, сверкающий в лучах солнца, словно частица чистейшего горного озера.

— Это же… — не смог выговорить дух до конца, захлебнувшись словами от нахлынувших на него чувств. — Это же он, мой медальон! Но как тебе удалось раздобыть его, мой друг?

— Разве это важно? — дернул плечами Али-баба. — Главное, теперь ты свободен!

— Я… свободен. Я свободен! — дважды повторил дух, и медальон завертелся в воздухе. — Свободен!!! Постой, а что сталось с разбойниками?

— О, о них ты можешь больше не беспокоиться.

— Да я вообще о них никогда не беспокоился, если честно. Значит, они того…

— Полностью того, — подтвердил Али-баба.