Акула пера в мире Файролла-11 Снисхождение. Том 2

— Нет и нет — передернула плечиками Мишель и гордо удалилась.

— Густав — Зимин посмотрел на Валяева — Кто-то новенький, я такого не помню. Киф, давай, ищи этого самого Густава, Старик ждать не любит.

Я повертел головой, посмотрел налево, посмотрел направо и увидел искомое. На том самом месте увидел, где оставил Танюшу. Она и сейчас там была и с неудовольствием смотрела на Густава, который что-то говорил Вильгельму, на которого нашу малышку-переводчицу оставили.

Густав закончил свои речи, Вильгельм кинул взгляд в направлении оркестра и того, что за ним скрывается, облобызал Танюше ручку, приложил руку к сердцу и направился к выходу из зала.

Интересное кино выходит. А если бы я пошутил и сказал, что это безобидное создание отныне заняло золотое место в моем сердце, то что случилось бы? И как тогда расценивать обещание Старика о том, что ничего страшного с ней больше не случится?

Или с ней действительно ничего страшного бы не случилось, а только произошло красивое и прекрасное, со свечами и луной? Вильгельм этот был как раз таким, каким и должен быть прекрасный принц — златокудрый, широкоплечий и голубоглазый. И способный выдавить из сердца любой женщины типа вроде меня. А уж если речь идет о наивной и романтичной девушке...

В общем — не знаю, к добру ли, к худу, но Танюша осталась одна, пригорюнилась и покорно приняла из рук Густава тарелку с очередным куском торта. Оно и понятно — что еще может скрасить утрату? Сладкое, и чтобы бисквита с кремом побольше. Это для нас бутылка верный друг, для них же торт одновременно и утешитель, и собеседник, и немой укор.

— Вон он — ткнул я пальцем в направлении нашей переводчицы — Волосатик.

— Пошли — Зимин вынул из руки Валяева очередной бокал с коньяком, который тот уже умудрился зацепить у проходящего мимо нас официанта и сунул его мне — Киф, ты давай не теряйся тут, в смысле — стой на одном месте, вон там, около Танюши. Кто знает, как оно дальше повернется.

— А Мариночку-душечку он, стало быть, не позвал — глубокомысленно заметил Валяев, пристраиваясь за устремившимся вперед Зиминым.

— Не позвал — подтвердил я на ходу, поспешая за ним.

Говорить про то, что Старик о ней спрашивал, я, правда, не стал. Зачем лишнее языком молоть, особенно в данной ситуации. Это тебе не американский боевик, здесь и вправду все сказанное тобой запросто может быть обращено против тебя же.

— Веди — без приветствий бросил Зимин Густаву и тот сделал рукой приглашающий жест.

— А ты стой тут — Валяев ткнул меня кулаком в плечо — Понятно? Не хватало потом еще рыскать по замку и тебя искать.

И они ушли.

— Такой славный молодой человек этот Вильгельм — поделилась со мной Танюша своими впечатлениями — Я думала, что мы с ним потанцуем, может быть даже завтра погуляем по Праге, а он взял и ушел. Даже телефонами не обменялись. Представляете, он сказал, что у него телефона просто нет. Как такое может быть? У всех есть телефоны. Может, я ему просто не понравилась?

И она запустила ложку в торт.

— Это вряд ли — я подумал и взяв тарелку, положил себе торта — Ты не можешь не нравиться. Он, скорее всего, растерялся от того, что ему улыбается такая девушка как ты.

— Врете, конечно — Танюша невесело улыбнулась — Но мне хочется в это верить. А вы не спросите телефон Вильгельма у того представительного мужчины, который нас с ним познакомил? Он-то точно его знает.

— При оказии — непременно — чуть не подавился тортом я.

— Сладкое трескаете? — невесть откуда рядом с нами оказалась Вежлева, чуть пьяненькая и немного растрепанная — Татьяна, ты осторожней с этим. Торт во рту проводит секунды, в желудке несколько часов, но сколько времени он держится на бедрах!

— Да и ладно — флегматично сказала Танюша — Переживу.

— О как — опешила от ее тона Марина — Я что-то пропустила? И где Зимин с Валяевым.

— У Старика — порадовал я ее.

Улыбка сползла с лица Вежлевой.

— А меня, стало быть, не позвали — сделала верное умозаключение она.

— Не по адресу вопрос — обозначил свою позицию я.

— Ну да, ну да — она хрустнула костяшками пальцев — Какой с тебя спрос?

— Слушай, если прямо вот необходимо кого-то попинать и сбросить злость, то пойди и найди дядюшку Эверта — посоветовал я ей — Его не жалко.

— Видела я это представление — фыркнула Вежлева — Распластали толстяка как рыбу на разделочной доске. Ну и то, в каком ты фаворе я тоже оценила. Только не обольщайся, в опалу попасть так же легко, поверь мне. Одно неверное движение...

— Марин, я не мальчик и все понимаю — устало попросил ее я — И еще — я не хочу знать лишнее, потому ты выбрала для исповеди не то время, не то место и не того человека.

— Насчет места и времени — соглашусь — с Марины как-то разом слетел ее запал — А насчет человека — это я сама решу, тот ты или нет. В отеле и решу.

— Марина Александровна? — за спиной у Марины возник Густав, как всегда улыбающийся — Проследуйте за мной, вас ожидают.

— Не ешь много сладкого! — погрозила Вежлева пальцем Танюше и ушла вслед за длинноволосым юношей.

А мы снова остались вдвоем.