Читаем Агриков меч полностью

Мена Варваре понравилась. Она оказалась совсем не той вредной угрюмой старухой, какой себе только и представляла княжна любую колдунью. Обыкновенной девушкой. Такой же, как её молодые гостьи. Чем-то похожа на Вияну, чем-то на саму Варвару. Но на Вияну, пожалуй, больше — не столько внешне, сколько весельем своим безумным.

Налив в маленькие изящные глиняные чашечки сладкого вина, Мена уселась, наконец, сама и приготовилась слушать. Варвара начала рассказывать, поначалу краснея и сбиваясь, а потом — то ли вино помогло, то ли хозяйка расположила к себе улыбкой и добродушием, но разговорилась княжна и выложила ведунье всё о незнакомце, что является к ней в облике мужа и, несмотря на все её ухищрения, всякий раз восходит на супружеское ложе.

Мена выслушала внимательно. Затем подробно расспросила, как говорит незнакомец, да как он ходит, и не заметила ли Варвара в нём чего-нибудь необычного…

— Да в нём всё необычно! — в сердцах вскрикнула Варвара. — Добрый, ласковый! Разве может быть вор ночной добрым и ласковым?

Мена задумалась.

— А как он уходит утром? — спросила она. — И сам ли уходит или знак какой-нибудь его принуждает?

— Он исчезает, — ответила Варвара. — Стоит отвернуться, в окно глянуть, раз, и нет уже его.

Мена вновь задумалась теперь уже надолго.

— Ладно, — наконец сказала она. — Я постараюсь тебе помочь. Как я понимаю, Змей это к тебе повадился.

— Змей?! — с ужасом вскрикнула Варвара. — Сам Диавол-искуситель?

— Ну, положим не сам и даже думаю не с его ведома, — успокоила Мена. — Просто колдун такой или дух особенный. Бывает, является к женщинам, что тоскуют. Если по мёртвому тоскуют, то там Огненный Змей приходит, не нашего мира суть, но зато с ним и справиться легче — много наговоров и оберегов народ придумал. А если, как ты, по живому тоскуют, то дело хуже. Тут Змей другой природы является. Кто он — колдун чёрный или ещё кто в таком роде — не знаю, но обязательно из нашего мира, из живых. А с живыми завсегда хлопот больше.

Но я тебе подскажу, как с ним сладить… объясню, что сделать нужно…

***

Поход к Мене много времени не отнял. День только начинался. Вернулись в крепость, позавтракали, засобирались в обратный путь. То есть засобирались только Пётр и Варвара. Вияну же брат отпускать не собирался. И людей более надёжных приставил, памятуя о её первом бегстве.

— Может, погостите ещё? — предложил Александр гостям.

— Да как-то неудобно, — сказала Варвара. — Ждут нас дома.

Уже во дворе, когда сани закладывали, к князю подошёл один из дружинников.

— Дело срочное, князь.

— Говори.

— Охотник давешний опять в городе, — доложил воин. — Ты сказал, как появится, сразу тебе сообщить, вот, стало быть, и сообщаю. Возле торга вертелся, там и заметили его, проследили. Потом к Колесу заходил, но не задержался, ушёл, не позавтракал даже. Искал что-то. А потом потеряли его из виду. Куда нырнул, непонятно.

Вияна заметила, как брат побледнел. Редкое, надо сказать, зрелище. Мало что могло напугать Александра.

— Быстро! — сказал князь дружиннику. — Моего коня сюда! И возьми, кто под рукой есть, человек пять-шесть. Выходим немедленно!

Тот убежал к конюшне, а князь, поправив перевязь, стал крепить на груди подбитый мехом плащ.

— Мне нужно уйти, — сказал он гостям. — Боюсь, проводить вас не успеваю. Так что удачи в пути, а Юрию Ярославичу кланяйтесь с Павлом Юрьевичем.

— Что за охотник, брат? — спросила Вияна.

— Просто охотник, — отмахнулся тот.

Дружинник привёл коня. Александр взобрался в седло и, больше не сказав ни слова, выехал за ворота. Вияна отметила, что вместе с братом ушли в спешке и неразберихе и те, кого он к ней накануне приставил.

Она помолчала о чём-то думая, потом забралась в сани к Варваре.

— Давайте-ка и мы поедем. В Муром!

<p>Глава девятнадцатая</p><p>Зимняя охота</p>

Часа не прошло, как Вияна с Варварой ушли. Мена курточку только успела закончить, как вдруг жжение на груди почувствовала. Оберег предупреждал об опасности, а какого рода опасность девушка сразу догадалась. В Елатьме у неё врагов нет, а из пришлых один только отметился. Давно уж отметился, но время видно не всякую дурь лечит. И значит, прав был князь, не смог Савелий из головы ведунью выбросить. Вот и пришёл.

Времени в запасе оставалось — чуть. Мена схватила сумку, ноги в меховые сапожки сунула, со стены лук сняла с колчаном, шубку подхватила и бесшумно к сундуку метнулась. Сундук у Мены непростой был, как раз для подобных случаев на заказ сделанный. Вместо задней стенки у него отверстие потайное имелось. Через отверстие и попала Мена в дровяной сарайчик, что к избе лепился. Шубку накинула, притаилась, дыхание в едва заметную нить растягивая, глаза прикрыла, слуху всю силу передавая. Сейчас бежать нельзя — враг с любой стороны зайти может, или снаружи поджидать, когда добыча выпорхнет и сама в силки угодит.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мещерские волхвы

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза