Адриан

Столь печальное зрелище не могло не побудить Адриана к решительным действиям. Ведь не случайно, а вполне заслуженно называли его в многочисленных облагодетельствованных провинциях restitutor — восстановитель, обновитель. Адриан заслуженно мог титуловаться как restitutor orbis terrarium — обновитель земного круга[731]. Как же было ему не распорядиться немедленно о восстановлении этого великого и так образцово разрушенного города! Какой именно город надо построить на месте уничтоженного доблестным Флавием Иерусалима, Адриану было совершенно очевидно: это должен быть римский город. Да и было бы более чем странно, если бы римский император повелел вернуть к жизни город иудейский, да ещё и с главным храмом иудаизма. Как человек глубоко римского практического ума в делах военных и государственных, Адриан вознамерился построить на месте Иерусалима римскую колонию и заселить её для начала отслужившими свой срок легионерами. Метода, хорошо и многократно опробованная в самых разных провинциях Империи. Дабы ничто не напоминало о прежнем священном для иудеев городе, и название было дано иное — Элия Капитолина. А Храмовую гору, где ранее возвышался храм Соломона, жестоко пострадавший некогда и от ассирийцев, и от вавилонян, отстроенный Иродом Великим и, наконец, снесённый Титом Флавием, должен был увенчать истинно римский храм: Юпитера Капитолийского. Вот и объяснение нового названия: Элия — в честь родового имени Адриана, Капитолина — в честь Юпитера Капитолийского.

Создавая новый город на месте древнего, Адриан своеобразно обеспокоился недопуском в него представителей народа, Иерусалим своим священным местом почитающего. По свидетельству Евсевия Памфила, «перед воротами, теми, через которые мы ходим в Вифлеем, он (Адриан. — И. К.) поставил идола в виде мраморной свиньи, что символизировало подчинение иудеев римской власти»[732]. Далее Евсевий пояснял двойную суть этого намеренного оскорбления иудеев, нанесённого Адрианом: свинья — нечистое животное, коего иудеям должно избегать; иудаизм запрещал как рисованные, так и скульптурные изображения, которые могли быть использованы как идолы для поклонения язычников. Понятно, что теперь ни один правоверный иудей не решился бы войти в город, ворота которого приветствовали входящего в них такой вот скульптурой-идолом!

Известно, что Адриан обладал очень развитым чувством юмора, но шутка со скульптурой свиньи над воротами священного города иудеев была не только крайне злой, но и столь же недальновидной. Она неизбежно должна была вызвать самую жёсткую реакцию оскорблённого в своих чувствах народа.

В Элии Капитолине Адриан ухитрился задеть чувства ещё и христиан. Близ храма Юпитера Капитолийского по императорскому повелению вырос храм Венеры и Ромы. Очевидно, уменьшенная копия римского храма этих покровительниц Рима, по проекту самого Адриана, как мы помним, близ Колизея сооружённого. Только вот в Иерусалиме сей сугубо языческий храм оказался рядом с Голгофой. В этом уже христиане усмотрели обиду своей вере[733]. Здесь, правда, едва ли Адриан мыслил уязвить поклонников Христа. К ним он, как известно, был вполне благодушен. Просто болезненность восприятия христианами языческого храма близ места распятия Христа не приходила ему в голову. Возможно, он и не знал о казни на Голгофе.

Колония Элия Капитолина на месте Иерусалима, свинья над её воротами, храм Юпитера на Храмовой горе — это было ещё не всё, чем Адриан постарался задеть религиозные чувства иудеев во время своего не очень-то и долгого пребывания в этой провинции. Традиционный для иудеев обряд обрезания он воспринял как исключительно злонамеренное членовредительство. Потому категорически запретил калечить половые органы (vetabuntur mutilare genitalia). Но для иудеев обряд этот — завет Божий, от какового никак они не могли отказаться. Для них остаться необрезанными — перестать быть иудеями. Потому Адриан, видевший в обрезании лишь некую нелепую форму кастрации, окончательно превратил иудеев в своих лютых врагов.

Доведя своими новациями иудеев до белого каления, Адриан убыл в Египет. По дороге к берегам священного Нила император посетил провинцию Каменистая Аравия и бывшую столицу Набатейского царства Петру. Здесь по его повелению были возведены многочисленные каменные сооружения, до сих пор восхищающие своей удивительной красотой и необычностью.