Адмирал Ушаков. Том 3

дружелюбно и ото всякого нападения и истребления должно их

охранять, как я прежними письмами и просил ваше

превосходительство. В каковой надежде с моим почтением и совершенною

к вам дружбою имею честь быть.

Милостивый государь мой, Василий Степанович!

Четыре письма вашего превосходительства сего течения от

10/22-го числа и приложения при оных я получил. Имею честь

уведомить: не преминул бы я, сходно как ваше

превосходительство писать соизволите, немедленно следовать со всеми ескадрами

в черноморские порты, но разные известные уже вам из многих

писем обстоятельства препятствовали, исправлении кораблей и

на сей поход теперь только кончились. После уведомлениев моих

к вам еще получено мною апреля от 10-го числа высочайшее

повеление, в котором означено: по полученным известиям, что

Мальта взята от французов соединенными ескадрами, буде сие

действительно, в таком случае следовать мне туда со всеми пятью

баталионами сухопутных войск, которые там останутся

гарнизоном под командою князя Волконского. * Оставить там ескадру

кораблей и фрегатов, а с прочими возвратиться мне немедленно

в Черное море к своим портам. Мальта и поныне еще не взята,

но я готовился отвести войска туда. Но теперь новые

встречаются обстоятельства,— французы, вошед в Италию, разбили

бесподобным образом австрийцев, принудили их заключить

капитуляцию, по которой великая часть Италии и множество городов

остаются за французами. В том числе и область Генуя отдана

обратно французам. Ожидается решительность от австрийского

двора. Из Неаполя от наместника королевского прислано ко мне

письмо, которым требует в предупреждение опасностей моего

вспоможения. Уповаю, на сих днях получу тоже от его

величества короля Обеих Сицилии. Но как я нахожусь без провианта,

о чем вашему превосходительству известно (что ожидаю оного),

без которого и без прочих важнейших надобностей и при худо-

стях разных, почитаю, ни к какому действию средств не имею;

ожидаю скорых уведомлениев обо всем обстоятельных и,

кажется, решиться должен чрез малое число дней, то есть в

первых числах июля, иттить к своим портам с малым числом только

сухарей и крупы. Надеюсь или сыскать или встретить дорогою

провизию. Иного средства спастись от голоду не имею и не

предвидится; опасность моя больше всего что по всем уверениям

с турецкой стороны не имею в доставлении сухарей. Этот

нужнейший провиант больше меня беспокоит, но надеюсь, как-нибудь

дойду до Дарданеллей, а там думаю уже получить чрез

вспоможение вашего превосходительства. Надеюсь также, что шебека

«Макарий» и фрегат «Поспешный», буде не подойдут сюда, то

встретятся со мною. Когда от них получу я провиант, большая

нужда останется только в сухарях, их со мною и отсюдова едва

будет на месяц или несколько поменьше. Курьер сенатский

сегодня отправляется, и теперь только мне сказали, потому не

успел писать ни об чем подробно. На сих днях, уповаю, получу

я подробные известия, копию с капитуляции, и о прочем в самой

скорости буду писать к вам и всеподданнейше донесу его

императорскому величеству. В прочем с наивсегдашним моим почтением

и совершенной преданностию имею честь быть

Федор Ушаков

P. S. Ожидаю я также фрегатов из Анконы и из Неаполя. Но на сих

днях получил из Анконы от графа Войновича рапорт, что он поправляет

фрегаты починкою, без которой и до Корфу иттить опасно; не имеет денег

и провианта, много задолжал и за провизию, и за припасы на починку,

а главное то, что к выходу оттоль провианту нисколько нет и достать

никак не может. Требуют с него заплаты денег, два раза посылал он к

кредитору Остеррейху, требовал от него невеликой суммы денег, но Остеррейх

начисто ему отказал, что на сей раз и отпуск делать не- будет до тех пор,

пока вновь получит предписание о кредите от барона Гипша, объясняя то,

что и прежние, которые отпускал он, деньги на ескадры бароном Гипшем

еще не заплачены, потому и не может более отпускать и делать кредит.

Засим еще флота капитан граф Войнович в третий раз послал к нему

судно просить отпуску 20 т[ысяч] флоринов, но не надеется получить.

Я, получа такое от него донесение, теперь же посылал к нему особый

фрегат и на оном из последнего от меня провианта отправил на один месяц

сухарей и крупы, и 15 т[ысяч] талеров к нему посылаю с предписанием;

каковы ни есть в худостях фрегаты, при летнем ныне времени тотчас шел

бы сюда; и как меня уже здесь [быть] не может, взявши здесь, что я

оставлю к его потребностям, продолжал бы путь свой прямо в Архипелаг

к Дарданеллам и в Константинополь за мною. Три фрегата, которые в

Неаполе, полагаю, по мнению моему и по давности обстоятельств, должны

будут остаться там до времени и до высочайших повелениев, какие об них и

об войсках генерал-лейтенанта Бороздина последуют. Обо всем надеюсь я

вернейшим образом уведомить, получа, как думаю, на сих днях вернейшие

известия, которых со дня на день ожидаю. Между тем спешу всеми воз-

можностями докончить приуготовление кораблей налитием пресной воды и

забранием потребностей, и решусь на то, что как положено будет

генеральным советом генералитетами и командующими кораблей, со мною