Читаем Адмирал Ушаков. Том 1, часть 2 полностью

моих мнений донесть честь имею: по выходе на море я

всевозможное старание употреблю искать решительного дела с неприя-

тельским флотом и прежде, пока не достигну оного, ежелй мне под

Варною или в другом месте под крепкой защитою крепостей

и трафится г найтить некоторые суда, над оными буду я делать

поиск только что возможно, но прежде настоящего дела со

флотом кораблями при крепостях рисковать для истребления

неважных судов (которые неприятельского флота не обессиливают) не

предприниму, но не упущу всего того, что будет возможно

сделать. Разве в таком случае, когда предвижу, что флот

неприятельский против нашего выйтить не вознамерится, тогда и при

крепостях предпринимать буду все, что окажется возможным.

Федор Ушаков

Свидетельствуя вам, милостивому государю, истинное мое

почтение и преданность, донесть честь имею: флот, мне вверенный,

исправлен со всею возможностию хорошо. Корабли и все до

одного суда килеваны, вооружены, выделены на рейд и обстоят

готовы. Я с крайним удовольствием получил повеление его

светлости о выходе в море и действиях против неприятеля,

остановило меня только на несколько времени неполучение потребных

припасов из Херсона, а дабы обстоятельнее соизволили усмотреть

старание мое о скорейшем выходе, чего нетерпеливо ожидаю, из

требования моего от Черноморского Адмиралтейского Правления

со оного точную копию при сем прилагаю 2, и при том уведомить

честь имею, как скоро самые только необходимости хотя частию

получу, не умедля ни одного дня, выйду со флотом на море и

употреблю все старания исполнить волю и желание его

светлости.

Федор Ушаков

По сходству повеления вашей светлости, какие именно

линейные корабли, фрегаты и прочие суда приуготовлены к выходу

для поисков неприятеля на море, об оных ведомостьг при сем

вашей светлости представить честь имею. И при том имею честь

донесть: не уповая в скорости поспеть идущим Доном двум

бомбардирским, по согласию моему с господином обер-интендантом

и кавалером Афанасьевым, положили мы два фрегата — «Иеро-

ним» и «Нестор Преподобный» — переделать бомбардирскими,

которые усердным старанием исправлены и укреплены

благонадежно, из оных на «Иероним» поставлены две мортиры пятипудо-

вые и вместо гаубиц по неудобности на сии фрегаты к

постановлению поставлены на бортах по две пушки на сторону медных

24-фунтовых. Так что во время бою из другой стороны могут

передвигаться на одну и составлять будут четыре больших орудия.

Фрегат «Нестор Преподобный» также оной работою совсем

исправлен, на оный поставлены только четыре 24-фунтовых пушки, а

мортир таковых же пятипудовых ожидаю присылкою из Херсона,

ежели оные получу, то будет со мною бомбардирских три.

Корабль «Иоанн Предтеча» внутри его обшивка, тож в палубах

и в наружной обшивке от худого его содержания и нечистоты

во многих местах оказалась гнилость, все оное, хотя и с великим

трудом, исправлено благонадежно. Внутри корабля в трюме на

обшивку и подкрепление положены часто рейдерсы, и оный

корабль почти весь уже оконопачен и для крепления рейдерсов

верхних концов на обе стороны наклонен был полукилеванием и

исправлен, при сих уже благонадежностях приуготовлен к

настоящему килеванию и на сих днях будет килеван; набор всего оного

корабля весьма крепок, когда исправление его окончится, надеюсь,

будет благонадежен. Мест для постановления пушек на оном

сделано 84. Пушки на оный приуготовлены на нижний дек

24-фунтовые большей частию медные, осадной артиллерии

довольно длинного чертежа, на верхний дек 18-фунтовые чугунные

с корабля «Рождества Христова», на шханцах и на баке 8-ми

фунтовые, а на корабль «Рождество Христово» на верхний дек

18-фунтовые поставлены медные с «Макроплия святого

Марка», а на оную употреблены на место 12-фунтовые, о чем

вашей светлости сим и донесть честь имею.

Контр-адмирал и кавалер Федор Ушаков

Крайний недостаток на флоте для дальней кампании водяных

бочек, которых потребно великое количество, из Херсона в

скорости получить столько не могу, а они необходимо мне надобны.

Не можно ли, милостивый государь, сделать милость и

одолжение достать в Симферополе и где еще вблизости здешних мест

в покупку годных без переправки или с небольшою поправкою

винных или каких других способных под воду. Нам надобились

бы бочки с железными обручами, а теперь по необходимости,

если найдутся, употреблю и с деревянными. Покорнейше прошу,

если можно, таковых отыскать и доставить в Севастополь, чем

наичувствительно обяжете. В каковой надежде с истинным моим

почтением и преданностию имею честь быть.

Федор Ушаков.

P. S. Бочки мне всякие будут годные, большие и малые, лишь бы

были крепки для воды. В надежде вашего, милостивый государь,

посещения, я буду ожидать вас и всех с вами 15-го числа сего месяца, то есть

в воскресенье к обеду, дабы иметь удовольствие вместе откушать.

Федор Ушаков,

За уведомление ваше, милостивый государь, почтеннейшим

вашим письмом сего июня от 28-го дня о взятии Анапа и о

знатной победе при оном *, приношу мою наичувствительнейшую

благодарность. Сие почтеннейшее ваше уведомление я имел честь

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии