Адепт не хуже прочих

Синеок сделал паузу, смерил всех пристальным взглядом и продолжил:

— Кому-то этого окажется достаточно, кому-то понадобятся продвинутые алхимические препараты или индивидуальные занятия. Ещё настоятельно рекомендую заранее озаботиться изучением школьной тайнописи и наших уникальных служебных приказов. Тогда сможете начать отработку арканов сразу, как только будут сформированы базовые элементы абриса. Вопросы?

Худой юноша моих лет с костистым лицом поднялся со своего места, будто именно этого момента с самого начала и ждал.

— Наставник, — начал он, слегка поклонившись, — а какие темы будут затронуты во вступительном курсе лекций?

Синеок снисходительно ухмыльнулся.

— Полагаю, всех вас интересует, каковы шансы самостоятельно стать аколитом, если вдруг не получится пройти во внешние ученики? — уточнил он и усмехнулся. — Во вступительных лекциях мы расскажем всё, что только должен знать тайнознатец, который не намерен вечно прозябать в адептах! Более того — в обязательном порядке научим входить в состояние внутреннего равновесия, без чего нет ни малейшего шанса продвинуться дальше седьмой ступени возвышения!

— Атрибут дадите? — выкрикнул тут кто-то, не вставая.

— Схему абриса, семя атрибута, школьную тайнопись и служебные приказы вам предоставят за дополнительную плату. В базовый курс обучения они не входят.

— А в долг можно будет взять?

— Да, школа примет на себя такой риск. Только не ждите никакой уравниловки! Мы обеспечим вам равные начальные условия, но дальше всё будет зависеть исключительно от одарённости и прилежания. Чем лучше зарекомендуете себя, тем больше сможете от школы получить.

И сразу с неизбывной тоской прозвучало:

— Отдавать-то как?

— Не бойтесь! Работой вас обеспечат. Внешние ученики обычно рассчитываются с долгами за три-четыре года и при этом отнюдь не живут впроголодь.

Всё тот же костлявый юнец спросил:

— И долго ждать решения о зачислении?

— Не менее сорока дней карантина и не более месяца со дня следующего небесного прилива, — не слишком-то понятно объявил Синеок и с улыбкой добавил: — Советую ориентироваться на полгода.

Меня при этих словах едва с лавки не подбросило.

Черти драные! Неужто в этой дыре аж шесть месяцев прокуковать придётся⁈

Не хочу!

Раздражение заставило подняться на ноги и во всеуслышание заявить:

— Наставник! На меня напали и сломали нос! Разве такое дозволительно в стенах школы?

Синеока аж передёрнуло.

— Сейчас не место и не время…

— Я требую наказать виновных незамедлительно!

Преподаватель определённо не привык к тому, что его перебивают на полуслове, он даже задохнулся от возмущения — показалось, ещё немного и дым из ушей повалит.

— Требуешь? — едва ли не прорычал он. — Ты требуешь⁈ — И уже спокойней сказал, как отрезал: — В рассмотрении инцидента отказано!

На меня уже пялились решительно все в зале, но я окончательно вжился в роль Лучезара, поэтому не стушевался и на своё место не опустился.

— Всё из-за того, что при нападении не использовалась магия? — спросил я. — Виновные не понесут наказания только лишь из-за этого⁈

— Да! — объявил Синеок и хлопнул ладонью по кафедре.

У меня подкосились колени, и я плюхнулся на скамью. Без чар дело определённо не обошлось, наставник совершенно точно задействовал какую-то неизвестную мне вариацию приказа «ниц!».

— Использование магии в быту на этапе отбора категорически запрещено! — объявил он после этого. — В остальном абитуриенты должны руководствоваться здравым смыслом. Вы обязаны научиться самостоятельно решать свои проблемы! Здесь не приют, никто вам тепличных условий создавать не станет!

Собравшиеся зашушукались, и Синеок призвал всех к тишине очередным хлопком ладони по кафедре.

— В школе все равны! — провозгласил он, повысив голос. — Вне зависимости от происхождения и состоятельности родителей! Здесь всё зависит лишь от ваших способностей! И любые попытки продемонстрировать свою исключительность иным образом будут строжайше пресекаться!

Но это уже был камень не в мой огород, дальше наставник прошёлся по тем абитуриентам, которые не удосужились переодеться в школьную форму. Барышень он особо в краску не вгонял, а вот юношей высмеял безо всякой жалости. Дальше всем велели спускаться в обеденный зал.

Тот оказался весьма просторным, тесниться никому не пришлось — напротив, свободных мест осталось с избытком. Я и вовсе разместился за столом на восемь человек в гордом одиночестве.

«Будто изгой какой», — подумал и даже усмехнулся этой своей мысли.

Не подходят, косятся, посмеиваются и осуждают.

Ну-ну.

Своих обидчиков я из поля зрения не выпускал — продолжал следить за ними краешком глаза, и пока в очереди к раздаче стоял, и когда с подноса на стол миски и кружку переставлял.

Лощёный лавочник за едой не пошёл — бульон, кашу с курицей и кружку травяного настоя ему принёс чернявый босяк. Он ещё и по дополнительной краюхе хлеба всем раздобыть умудрился, но только вознамерился сесть за стол, и заводила указал на меня.

Я заработал ложкой пуще прежнего, только поэтому и успел дохлебать бульон к тому моменту, когда живчик подошёл и без разрешения плюхнулся напротив.