Адепт не хуже прочих

— Молодёжь! — повторил профессор и вернулся на своё место, выставил с одной стороны рюмку, а с другой — графин и вздохнул. — И они ещё требуют возродить внутришкольный турнир и вернуть разделение учеников по факультетам и кафедрам, чтобы непременно соревноваться командами! Поразительная незамутнённость! А не проще ли тогда завалить всё мешками с порохом и чиркнуть спичкой? Ну чтобы уж точно никто не уцелел, а от школы не осталось и камня на камне? — Он вдруг посмотрел на старшего наставника и сказал: — Не стой, Горисвет, садись! Выпьем!

И они выпили, а я остался стоять.

— Можно подумать, ученикам нужен дополнительный повод для ненависти друг к другу! Можно подумать, у них мало противоречий без турниров, факультетов и кафедр! — продолжил изливать душу профессор. — Да нам едва-едва удаётся перековывать в тайнознатцев мещан и крестьян! На дворян давно махнули рукой! А всё почему? Да просто страха в людях не осталось! Вот ты, Горисвет, если своего шутника найдёшь, что с ним сделаешь? Пожуришь и в карцер на седмицу посадишь? А раньше бы шкуру содрали и в кипящем масле сварили! И все бы мигом шёлковыми стали! О, какие у нас наставники были! Лютейшие звери! Архимаги им слово против сказать боялись, асессоры мелкой дрожью тряслись! Но зато и результат был. А что сейчас?

Старик потянулся за графином, и вынужденный собеседник попытался его остановить.

— Не стоит, пожалуй…

— Вздор! — не стал ничего слушать профессор и разлил по рюмкам оранжевое пойло, а после вдруг вспомнил обо мне: — Ну, юноша, и как же так вышло, что тебя едва не поджарили простеньким огненным копьём?

Я пожал плечами.

— Оно отторжение пробило.

— Отторжение? — Профессор Сивер опрокинул в себя рюмку и грохнул ею о стол. — А почему огненный щит не выставил?

Старший наставник с тоской поглядел на порцию оранжевой отравы в руке и сказал:

— Это абитуриент!

— И что с того, что абитуриент? — Профессор вскочил из-за стола и всплеснул руками. — Излив у него сформирован, а огненный щит и на одном узле прекрасно строится! — Он потребовал: — Ну-ка ставь отторжение и накачивай воспламенением! Давай! Горисвет, подстрахуй его!

Старший наставник с обречённым вздохом влил в рот содержимое рюмки и поднялся на ноги.

— Делай, Лучезар! — разрешил он. — Только постарайся не устроить пожар!

Я потянул в себя небесную силу, собрал её у солнечного сплетения и волевым усилием разделил на два потока. За счёт одного поставил отторжение, другим напитал приказ воспламенением и тем самым, надо понимать, превратил его в одноузловой огненный щит.

С лёгким хлопком передо мной раскинулась бледно-оранжевая пелена, профессор Сивер оглядел её и покивал, затем налил себе и выпил, а после этого безо всякого предупреждения вскинул руку. В меня ударило пламенное жало, но огонь слился с огнём и жгучим пологом разошёлся во все стороны, оставил подпалины на паркете и закоптил потолок, а ещё — поджёг штору. Впрочем, ту сразу затушил старший наставник.

Профессор хохотнул и отвернулся вновь наполнить рюмки, так что, когда в кабинет заглянул его встревоженный шумом ассистент, я стоял посреди задымлённой комнаты и как дурак удерживал огненный щит. Молодой человек выразительно прочистил горло, подошёл к окну и распахнул его, а после удалился, так и не произнеся ни единого слова. Я опомнился и развеял защитный барьер.

— Сродство и противоположность энергий! — с важным видом объявил профессор Сивер, воздев к потолку указательный палец. — Действенность приказа зависит от вложенной в него энергии и воли заклинателя, его преодолеет всякий чуть более сильный или просто умелый соперник. А вот сломать пусть даже и самый простенький аркан негодным инструментом так легко уже не выйдет. Огненный щит, к примеру, прекрасно держит пламя и лёд, способен перебороть воду, но едва ли поможет против земли и почти бесполезен против воздуха. Что касается других аспектов, то несть им числа. Что-то пробьётся, что-то нет.

Я шумно выдохнул и заложил руки за спину, стремясь скрыть дрожь. Впрочем, моё состояние от хозяина кабинета не укрылось, он взмахом руки выгнал за окно витавший под потолком дым и всё так же, не сдвинувшись с места, притворил раму.

— Не переживай! Для ограничения размеров полога требуется ещё один узел. — Он посмотрел на старшего наставника. — Постой, Горисвет! Они и этого не умеют?

Тот в ответ покачал головой.

— Ха! — выдал профессор, глаза которого загорелись оранжевым огнём, и раскинул руки. — Смотри и учись!

Фигуру старика окутало нестерпимое сияние, оно сгустилось, приобрело узнаваемые формы, а миг спустя невесть откуда взявшиеся в нашем мире части доспеха с оглушительным грохотом соединились в единое целое, заключив профессора в словно бы откованные из чистейшего пламени латы.

У меня аж глаза на лоб полезли! А хозяин кабинета откинул в сторону неведомо куда сгинувшую сразу после этого булаву, поднял забрало затейливого шлема и взял рюмку.

— Выпьем!

И они снова выпили. На этот раз старший наставник и не кривился уже даже, но о цели нашего визита сюда всё же не позабыл и жестом указал мне на мешок.