Адам в Аду

— Память! — Ро остановил его руки, протянувшиеся, чтобы помочь. — Моя… то есть ее память. Надо взять.

Левченко кивнул.

И Ро отключился.

Когда он пришел в себя, мозг с завидным упорством сообщил, что это — тоже не его тело. Но по крайней мере к Ро вернулась привычная четкость движений. Он почувствовал, что устал. Хотелось оказаться где-нибудь, лучше всего — в месте, которое он мог бы назвать домом, и побыть одному. С некоторой тоской подумал он о комнатке в институте мозга, где можно было уединиться. О Профессоре, Ваньке и Иване Михайловиче, о Жанне, которая приходила, рассказывала новости и позволяла себя писать… Память скользнула еще дальше, в убогую квартиру, снятую за гроши и заставленную холстами, в бессонные ночи наедине с бутылкой и куревом, в долгие гудки телефона и надежду, что сейчас она возьмет трубку… В жизнь. Он согласен на любую.

— Пойдем, Ро, — позвал Левченко. — Андрей заждался. К тому же нам надо почистить память твоей красавицы.

Ро посмотрел на сидящую Тамару почти с нежностью. Заправил выбившуюся прядь волос под смешную медицинскую шапочку, нежно пожал тонкую белую руку. Усмехнулся, подумав, что с этой медсестрой он был, пожалуй, ближе, чем с любой из женщин за свою недолгую жизнь.

— Пошли, Ро.

Коридор «Brain Quality» встретил их воем сирены. С лестницы дохнуло жаром и запахом гари.

— Что происходит? — Ро остановился, вглядываясь.

— Разумовский, не иначе.

Левченко ускорил шаг, и Ро побежал следом. Дальний конец коридора горел. Дверь в кабинет Бражникова была распахнута. Лаборатория располагалась дальше по коридору, оттуда валил дым. Над ухом надрывалась сигнализация.

Навстречу им из дыма вынырнула фигура. Разумовский обхватил их за плечи.

— Я решил, что пора действовать! — прокричал он сквозь рев огня и сирены. — Пусть знают! И боятся! Мы объявим войну системе! Мы заставим их считаться с нами!

Ро обдало жаром. Он начинал задыхаться. Ему хотелось удрать отсюда. Одному или всем вместе, но спастись.

— Где Илья? — спросил Левченко..

— Илья? Не знаю! Не все ли равно! — Разумовский захохотал. — Они думали, смерть остановит правду! Идиоты!

Что-то прогрохотало в дальнем конце коридора. Огонь пробирался все ближе к ним.

Левченко схватил Разумовского за локоть и потащил к выходу. Ро бежал за ними.

Наконец выскочили на воздух. За кованой оградой больницы собралась, несмотря на позднее время, толпа. Многие стояли, запахнувшись в халаты, любопытные лица выглядывали из окон. В числе прочих Ро заметил Илюху в спортивных штанах и футболке, прижимавшего к себе Брунгильду.

— Не туда! — Левченко дернул Разумовского прочь от забора и повел к часовне.

Левченко пропустил Ро, втолкнул внутрь Разумовского, схватил его за плечи и встряхнул. Папки, добытые Ро из архива, упали на пол. Разумовский расхохотался Левченко в лицо.

— Я прошу тебя только об одном, Андрей, — сказал Левченко. — Не выходи отсюда пока. Вспомни, кто ты сейчас. Где и для чего.

Хохот Разумовского оборвался на пронзительной ноте. Он долго и пристально глядел в глаза Левченко. Стряхнул со своих плеч его руки. Кивнул. Отошел в угол и сел там, уперев взгляд в здешнюю икону — модель нейрокристалла Христа.

Ро отвел Левченко в сторону.

— Зачем он сделал это?

— У тебя часто гудит в голове в последнее время, Ро? — спросил Левченко.

— Почти постоянно, — ответил Ро.

— Вот и у него тоже, — Левченко вздохнул. — Я не понимаю пока, чем нам это грозит, Ро. Я думал, он справится. Чтоб ему хотя бы денек подождать!

— Так что с ним? — не понял Ро.

— Он застрял в состоянии борьбы. Даже если он добьется своего, то не сможет осознать этого. Так и будет продолжать бороться — неизвестно с кем, непонятно ради чего. Побудь с ним. Я скоро вернусь.

Ро охватил страх. Оставаться одному с безумным Разумовским не хотелось.

— Куда ты?

— Я скоро вернусь, — повторил Левченко. — Мне нужно найти Бражникова.

19. Бладхаунд

То, чего он ждал, произошло ранним утром. Телефонный звонок оторвал Бладхаунда от информации по Стогову. Сообщение было сухим и коротким:

— Клиника горит.

— Роботы?

— Вышли почти сразу, как загорелось. Сейчас двое в часовне, третий уходит с территории больницы.

— Следите за третьим. Наш человек внутри?

— На улице. Не с ними.

— Выясните у него подробности.

Бладхаунд чувствовал удовлетворение. Роботы не сидели сложа руки, а действовали, набивая себе цену на рынке. Время работает на заказчика.

Бладхаунд нашел в записной книжке номер, набрал.

— Да! — женский голос кричал в трубку, на дальнем плане раздавались звуки движения и сирена.

— Бладхаунд.

— Я на службе, Блад. Чего ты хочешь?

— Нужна информация. А у меня есть пара идей, которые могут оказаться полезными.

— В полдень, там же, где и в прошлый раз. Напоишь меня кофе и отвезешь домой.

— Договорились.

Бладхаунд открыл новости. Про пожар писали много. Упоминалось несколько фамилий, среди них — Бражников и Кривцов. Ни Левченко, ни Разумовского не было. Но это можно исправить.

Бладхаунд отложил материалы по «Brain Quality» и снова занялся Стоговым.