А также их родители

«Илья Чавчавадзе был писателем».

Потом посчитал количество слов и озабоченно сказал:

– Надо пять слов, а у меня только четыре. Где бы еще одно взять?

Поэтому задание – написать письмо какой-то девочке из рассказа по имени Пепо – я проконтролирую лично.

– Бери листок, буду диктовать, – вздыхаю я.

Надиктовала полстраницы, про то, что, дескать, привет, у меня тоже есть деревня, там мои бабушка и дедушка, у них есть разные животные, потом он их сам перечислил, и на том спасибо.

А еще есть собака Букса, выводит Мишка корявые буквы под диктовку. Были у нас собаки большие и маленькие, красивые и забавные, умные и не очень.

А Букса и не красивая, и не умная, и не забавная, она просто есть.

Мишка смотрит осуждающе.

– Пиши, – подталкиваю я, – чего остановился?

Глаза постепенно становятся больше, я вижу знакомую картину: на ресницах повисают крупные слезы.

– Ооооооо, начинается, – пугаюсь я, – что на этот раз? За Буксу обиделся?

Мишка старается улыбнуться чуть дрожащими губами.

– Я Рокки вспомнил.

– Мишка! – играю я бесчувственную мать. – Тебе сколько лет было, когда он погиб? От силы два годика. Ты его не помнишь!

Бесполезно – Мишку развезло от почти выдуманных воспоминаний, и слезы капают на письмо.

– Он сейчас в раю, все собаки попадают в рай, – коряво пытаюсь остановить поток. – Там ему гораздо лучше, чем здесь! Там он бегает по облакам, и друзей у него вагон.

Если человек хочет погоревать, утешения бесполезны – он уже на волне.

Пол-литра соленой воды прямиком из Мишкиной души ушли на упокой собачьей души – красивого и глупого Рокки, которого непонятно когда успели полюбить мои дети.

– Ладно, дописываю, – гундосит Мишка. – Только не надо про то, что Букса такой… дурацкий.

– Тогда пиши, что Букса очень милый.

Может, я не вижу чего-то своими заскорузлыми взрослыми глазами, и он правда милый.

Нет, третьего ребенка я точно не потяну. Где гарантия, что он будет вундеркиндом и станет учиться на «отлично»? Мне окончательно и бесповоротно нужно живое существо с гарантией на успокоение мой души. Может, все-таки кошку?

Нуниси

Еще не все курорты в родной стране освоены, оказывается! Для лечения Мишкиной экземы выбран Нуниси. Добираться туда, как в царство Кащея, – прямой дороги нет, сплошные пересадки.

Папенька сказал, что отвезти нас не сможет.

– Как ты ухитряешься каждый раз находить край света?! – возмутился он.

Это меня не удивило.

Сначала такси повезет нас до Хашури, там мы пересядем на электричку до станции Молити, оттуда нас заберет курортная маршрутка, и все, делов-то.

День первый

Кормилец отнес сумки вниз и вернулся в странном расположении духа.

– Теперь я могу не бояться, – начал он, и мои надежды взмыли в небо: неужели таксист молодой Роберт Де Ниро, или еще более молодой Энди Гарсиа, или – чем черт не шутит – даже юный Роберт Редфорд??

Нынешние меня не впечатляют.

– Таксист – женщина, – лаконично объяснил кормилец.

Дети замерли в ужасе и, сходя по лестнице, до самого первого этажа развивали тему бородатой женщины-таксиста.

Только они дошли до волосатых ног, таксистка разъяснилась: крашеная блондинка средних лет с сигаретой в зубах.

Не верю своим глазам.

Впрочем, вела машину Манана толково, говорила мало, но Мишку все равно стошнило.

В Хашури минут пятнадцать ждали поезда среди народа, унюхались солярки, разлитой накануне на станции в результате пожара. Я начала тревожиться – мы выходим из зоны комфорта.

Электричка оказалась выдержана в стиле сепии и документальных кадров из жизни Бангладеша 50-х годов. Мы ехали стоя, Мишку снова вырвало, на этот раз водой в тамбуре. Это ни у кого не вызвало никаких эмоций.

Шатаясь, мы пересели в маршрутку. Водитель набил ее до плотности шпротов в банке, чья-то задница маячила у нас перед глазами, Мишка не смог бы тошниться на природе, поэтому ему был выдан пакет. Он сунул в него голову целиком и страдал беззвучно.

Дорога вытрясла из меня последние иллюзии о качестве и скорости проведения дорожных работ в Грузии.

– Приехали, – сказал водитель, мы вытекли наружу.

И тут оказалось, что последний транспорт, отделяющий нас от вожделенного курорта Нуниси, – канатка.

– Н-е-е-е-ет, – нерешительно сказала я. Дети восторженно прыгали и орали.

Не то чтобы я боюсь высоты, просто из-за возраста канатка в таком месте не внушает доверия. Но оказалось, что она – предмет культа, обожания и сверхтщательного ухода, так что руки от поручней я отклеила достаточно быстро.

Дальнейшее могу описать коротко: двухэтажные деревянные коттеджи, построенные по общему стандарту по всей территории СССР, – просто неубиваемые!

Нас поселили на втором этаже (это важно).

Душевая кабина, новенький туалет и белоснежные пушистые халаты окончательно примирили нас с предстоящей скукой.

В первый же вечер пошел дождь.

Чтобы не терять ни секунды из оплаченных десяти дней, немедленно отправилась принимать целебную ванну.

– Пахнет тухлыми яйцами, – мрачно обнаружил Мишка.

Дни второй-третий

Делать тут нечего – это еще очень мягко сказано.

В промежутках между столовой и ваннами дети не знают, куда себя девать: телевизора и компьютера нет.