6928f3a28d6b44bf95a792edd2659720

Федор украдкой оглядел себя. Вроде, ничего не изменилось — здоровущий дракон. Юрик и Васька вздрагивали всякий раз, как видели Федора в этом виде. Ло же мягко улыбнулся, подошел поближе и погладил Федорову шею.

— Да! — подтвердил цветочник. — Ты еще вырастешь. Это так странно — когда мы с тобой встретились, тебе было несколько сотен лет, ты был таким мудрым. Опекал меня. Знал ответы на все вопросы…

— Так уж и на все? — усомнился Федор.

— Во всяком случае, я не смог измыслить вопроса, на который ты не знал бы ответ. Просто удивительно видеть тебя столь юным. Раньше я всегда ощущал себя несмышленышем рядом с тобой. Таким глупым, что иногда даже думал — на что я сдался…

— Я тебя подавлял? — Федор нахмурился, но Ло торопливо помотал головой.

— Нет. Ты всегда был очень добр и заботлив.

Ло прижался к драконьей морде щекой, снова погладил Федору шею, и вдруг того закрутило в каком-то вихре и вбросило в чье-то тело.

Федор огляделся, он стоял посредине каменного зала, Ло стоял напротив:

— Нет, нет, Фьод, я не хочу расставаться, лучше я умру сейчас рядом с тобой, чем потом окажется, что я тебе не нужен!

— Ло, что ты несешь? Я воскресну и найду тебя. Не реви.

— Ты забудешь меня, — по щекам цветочника катились слезы.

— Я забуду твой лик, но как только встречусь с тобой глазами, мое чувство к тебе оживет. Верь мне.

Когда его губы произнесли эти слова, Федор осознал, что сейчас он не человек-дракон-Федор, а дракон Фьод, который никогда не был человеком. Перед внутренним взором пронеслись картины: мать высидела его яйцо, и он выпорхнул из него. Это воспоминание — самое первое его воспоминание — и по сей день, после многих лет, было таким ярким, словно прошло всего пару дней. Мощные ноги распрямились, тонкие крылья расправились, из горла рвался торжествующий клекот… особый детский рог взрезал плотную кожуру, и маленький дракончик выскочил из опостылевшего яйца, как чертик из табакерки. Мать потом частенько со смехом вспоминала, что изрядно испугалась, так это было неожиданно.

Детский рог отпал через несколько лет — он был нужен лишь для того, чтобы вспороть кожуру яйца. А Фьод после этого еще много десятилетий летал, подобно птахе, осваивая крылья, и только ближе к первой сотне лет начал осваивать превращение в человека.

Кроме этого весьма интересного детского воспоминания, Федор еще вспомнил, как впервые увидел Ло. Как сперло от восторга грудь, от осознания того, что через столько лет безуспешных поисков он нашел наконец своего цветочного человека там, где совсем не ожидал: на грязном скотном дворе маленькой зачуханной деревеньки. Он помнил, каким худым, затравленным и несчастным было очаровательное создание и сколько выдержки и сил ему потребовалось для того, чтобы из взгляда цветочника исчезла тревога.

— Прости, — проговорил Фьод, обратившись к тихо всхлипывающему Ло, — тебе предстоят непростые испытания, я виноват перед тобой — не смог уберечь.

— Не извиняйся. Только вернись ко мне. Вернись.

— Я вернусь. Обещаю.

Ло уткнулся в грудь Фьода, а Федора снова закружило, вырвало из тела иномирного дракона и вернуло назад.

Ло ничего не заметил. Он гладил длинную шею Федора и шептал, как он рад воскрешению любимого. А в груди Федора поселился тот самый жар неизбывной страсти, что когда-то горел внутри Фьода. Он вспомнил. Вспомнил Ло и свою любовь к нему.

***

Матрену Федор увидел только через несколько часов. Надо было убедиться, что с невольным гостем все в порядке, дать ему эликсир, выделенный Дамиром от щедрот, и уточнить причину столь редкого для колдунов нервного срыва.

— Ну, и чего это он? — с интересом спросила напарница.

— Признал он ее. Жертву. Жена.

Федор с сочувствием вздохнул. Мужика было по-человечески жаль: жили, жили с женой, вроде — нормально, а тут возвращается из отпуска, квартира не заперта, часть вещей и деньги — пропали. Супруги и след простыл. Константин не знал, что и думать. Знакомый из смежного отдела поделился новостью о трупе на чердаке, и Константин понесся туда, терзаемый дурными предчувствиями.

— Но даже не смерть супруги так на него подействовала, дело в том, что этот труп — уже не первый. В других районах тоже находили женщин с выросшими из плоти цветами. И все они, судя по данным медиков, имели перед самой смертью половой акт. Генетический материал преступника остался в теле каждой убиенной. Едва кинув взгляд на эти чертовы цветы, Константин понял, что жена ему изменяла. И от всего этого вместе его накрыло.

— Да, жуткая история! Так чего — он сегодня у тебя перекантуется, что ли?

— Наверное. Завтра Дамир на него глянет и решит, безопасно ли его отправлять город — как бы не было рецидива. Близких родственников у него нет, так что никто не против.

Немного посомневавшись, Федор все-таки рассказал напарнице про неожиданный экскурс в прошлое.

— Знаешь, те драконы — совсем другие, не такие, как мы. Они совсем не люди. Я не человек. Душа-то у меня драконья.

— Ну, не знаю… а какая вообще разница? — Матрена пожала плечами. — Все это казуистика и на самом деле не важно.

— Ну, тебя это никак не… волнует? Не смущает?