687d1af9c0438e317469611e8e7649c4

Когда я одна ходила на ужин к Норе и Роуэну… что часто случалось – в другие дни была у Тиффани и Тины - Роуэн был задумчивый и говорил отрывисто всякий раз, когда речь заходила о Кипе. Но он был добр и нежен со мной. Больно видеть, что он способен быть таким со мной, своей женой и дочерью. Он служил вместе с Кипом, наверняка повидал кое-какое отвратительное дерьмо, но все же его человечность не уничтожилась.

Когда я не шаталась по гостям, Каллиопа приходила ко мне. Она быстро становилась еще одной моей лучшей подругой. Из-за моей истории болезни врач назначил несколько визитов, каждый из которых вызывал такой же стресс, как и предыдущий. Каждый заканчивался хорошими новостями и передышкой от беспокойства… по крайней мере, на несколько дней. Если Нора не могла прийти на эти приемы, Каллиопа ее заменяла.

Я хочу иметь возможность действовать самостоятельно. Черт возьми, я порвала отношения с жестоким и властным мужчиной, переехала через весь мир без всякой поддержки, пережила все эти годы в одиночку – я должна быть в состоянии сама сходить на прием к гребаному врачу.

Но не могу.

И мне не нужно этого делать.

Каллиопа мало что сказала о реакции Кипа на беременность, что меня удивило. Она известна как человек, умеющий подбирать слова.

Сначала подумала, это потому, что она предана ему. В конце концов, она знает его с детства. Сказала, что считает его братом.

Все остальные отвернулись от него, и я подумала, что она, возможно, проявляет к нему какую-то благосклонность, какое-то милосердие.

Но нет.

 

Она готовилась. И стала самой безжалостной из всех.

Я увидела это в первый же день, когда она пришла, после того как узнала обо всем. Мы сидели на кухне и разговаривали. Что ж, она готовила. Я сидела, потому что, даже если бы не была абсолютным профаном на кухне, не вынесла бы запаха овощей или мяса. Я стояла по другую сторону стойки, и свежий морской бриз дул в открытое окно, все равно боролась изо всех сил.

Кип вошел на кухню.

Я застыла, как делала всякий раз, когда он оказывался поблизости, не в силах контролировать свою реакцию.

Каллиопа, с другой стороны, не растерялась ни на йоту. Она продолжала говорить и ходить по кухне, даже не взглянув в сторону Кипа. Как будто его вообще не существовало.

Такое поведение продолжалось всякий раз, когда он был рядом.

Было холодное отношение, и что-то другое. Каллиопа сурово и начисто вычеркнула Кипа из своего мира.

Две дружеские связи разорвались.

Они дружили еще до моего появления в их жизни. Черт, казалось, они дружили с самого рождения.

Часть меня чувствовала себя виноватой из-за этого. Я стала катализатором. Но большая часть меня злилась из-за чувства вины.

Кип сам виноват, что друзья бросили его. Роуэн и Каллиопа были хорошими людьми, с твердыми ценностями и моралью.

Кип показал, что у него нет твердых моральных принципов, что он, возможно, не тот человек, за которого они его принимали. Он застелил свою постель16.

И больше не спал в моей.

«Ну и хорошо», – сказала я себе.

 

Вот только я не могу до конца признаться себе в этом посреди ночи, когда пялюсь в потолок, а телевизор гудит на заднем плане, заглушая тишину. Вот когда я становлюсь слабее всего. Когда ночь перетекает в раннее утро. Именно тогда мои страхи и прошлое смешиваются, сердце учащенно бьется, и все, чего я хочу, – это сбежать из собственного разума. Из собственного тела.

Секс с Кипом – был единственным способом, который успешно помогал в этом. Не другие мужчинами, заметьте. В противном случае я бы вытащила свою задницу из постели и отправилась в бар за два города отсюда, чтобы потрахаться, получить хоть какое-то облегчение — вот в каком я гребаном отчаянии.

Несмотря на то, что последние годы у меня не было особых проблем, осталось много демонов, и когда они становятся слишком громкими, я усмиряю их, как это делают большинство слегка расстроенных людей - выпивкой, походами по магазинам, едой, запойным просмотром ТВ и сексом. Не обязательно в таком порядке. И

не обязательно все сразу.

И даже если бы я сделала все это одновременно, не смогла бы полностью заглушить весь этот шум. Я уже пробовала. Перепробовала почти все.

Кип Гудман - единственный мужчина, который смог полностью вывести меня из себя, хотя бы на то время, пока его член был внутри меня - и он был чертовски хорош в этом восхитительное количество раз.

Так что да, иногда в темноте ночи я почти колебалась. Почти выбиралась из постели и прокрадывалась в его комнату.

Но для чего?

Я не вижу абсолютно никаких признаков того, что все еще нравлюсь ему. Нет, он совершенно ясно дал понять, что это не так.

И он мне не нравится.

Поэтому даже гормоны беременности и боль прошлого не могут побудить меня пойти выпрашивать его член. Ничто не заставит меня

сделать это.

Я не прошла и половины срока этой беременности, а следующие двадцать две недели разверзлись передо мной, как гребаная пропасть.

Я лениво размышляла обо всем этом, глядя в окно на океан и ковыряя чипсы с солью и уксусом, которые никогда не будут такими вкусными, как «Смитс» из Австралии.

Странно, что я не назвала это «домом».