687d1af9c0438e317469611e8e7649c4

Я пытаюсь убедить себя в этом. Что всем будет легче, если эта беременность закончится так же, как и все предыдущие. Я переживала это раньше, и переживу снова. В этом преимущество травмы - ты знаешь, что справишься. Знаешь, что у тебя нет особого выбора.

Хоть я и пытаюсь убедить себя, что со мной все будет в порядке, я не умею лгать себе. И правда в том, что я хочу этого ребенка.

Даже несмотря на то, что смирилась с жизнью без детей. Даже несмотря на то, что это все усложняет в тысячу раз. Даже несмотря на то, что это положило конец нашим с Кипом отношениям.

Я хочу этого.

Поэтому чертовски напугана.

Нора хватает меня за руку, лежащую на моем подрагивающем бедре. Крепко сжимает.

— Все будет хорошо, — обещает она.

Я киваю, потому что не доверяю себе, чтобы заговорить. Не верю ей. Она не может знать, что все будет хорошо. Но, держа ее за руку, я чувствую себя немного лучше. Потому что я не совсем одинока.

***

Меня чуть не стошнило по дороге в кабинет УЗИ. Потом я чуть не потеряла сознание, снимая платье.

Уверена, что разобралась с прошлым настолько, насколько вообще можно разобраться с таким дерьмом. Я горжусь тем, как восстановилась, какой крутой сукой стала. Пыталась не вспоминать о вещах, которые могут отбросить меня назад, в прошлое, со всеми травмами, физическими и эмоциональными.

 

Темная комната УЗИ с телевизором, примостившимся на стене, стол со стременами, шуршание бумаги под моей голой задницей - все до ужаса знакомо.

Врач милая. Наверное. Самое главное, что рядом с ней не хочется убежать из кабинета без нижнего белья.

— Хорошо, малыш на месте, а вот и сердцебиение, — говорит она, двигая ультразвуковой палочкой.

В меня не первый раз засовывают зонд с презервативом, но это не то, к чему можно привыкнуть.

За исключением того, что, уставившись на этот экран, на маленькую фигурку, похожую на мармеладного мишку, с мерцающим сердцебиением, я совершенно забываю о палочке.

Один удар сердца.

— Ваш срок - восемь недель и два дня, — продолжает она. —Все отлично.

Рука Норы сжимает мою.

Я смотрю на экран.

— Срань господня, — бормочу я.

Это становится реальностью.

***

После того как из моего влагалища извлекли гигантский зонд, и я надела нижнее белье, направилась в смотровую, сжимая в руках чернобелые снимки УЗИ и все еще чувствуя себя несколько контуженной.

Моя акушерка - пожилая женщина с доброй улыбкой и солнечным энергетикой. Она рассказала мне все основы беременности, что можно и чего нельзя, а в ушах у меня стоял низкий рев.

— Мне сказали, что я никогда… не смогу забеременеть или выносить ребенка, — объясняю я, когда она заканчивает, мой голос звучит глухо и отстраненно.

 

Догадываюсь, что она включила свой компьютер, просматривая мои записи. У меня их было немного, кроме мазков на рак шейки матки, когда я сюда приходила.

— Нам не удалось получить записи от предыдущего врача, —говорит она, прищелкнув языком. — Но из твоего рассказа я могу сделать вывод, что это было связано с какойто проблемой, или просто было очень-очень большим невезением, — она нажимает несколько клавиш на компьютере.

— Хотя мне не нравится паниковать. Я проведу несколько анализов, назначу пероральный прием прогестерона, если текущий уровень низкий, и аспирин в низких дозах. Не могу давать обещаний так рано, но, по-моему, все выглядит замечательно, — она одаривает меня доброй улыбкой. — Иногда подобные вещи случаются с женщинами. Иногда это можно объяснить. Иногда нет. К сожалению, наука жестока к женщинам, возлагают на нас величайшие жизненные невзгоды, о которых мужчины никогда не познают и, скорее всего, они бы этого не пережили.

Я думаю о Кипе, об этом пустом взгляде в его глазах, о том, как легко ему было уйти и оставить меня разбираться с этим в одиночку.

Затем вспоминаю о мужчине, который злился на меня за то, что я не могла посетить то или иное благотворительное мероприятие, когда у меня случился выкидыш.

— Аминь, — бормочу я.

***

— Видишь? — спрашивает Нора на парковке. — Все в порядке.

Все будет хорошо. Ты можешь дышать.

Я все еще сжимаю в руках маленькие снимки.

— Это не конец, пока толстая леди не споет15, — отвечаю я. — И

под этим подразумеваю себя, на девятом месяце беременности, кричащую в родильном зале. Тогда, может быть, я смогу дышать.

Она останавливается, ее лицо поникло, искаженное жалостью.

 

— О, милая, — говорит она мягким тоном, который пронзает мое сердце.

Изображаю фальшивую улыбку.

— Шучу, — лгу я. — Теперь я могу дышать. Все будет хорошо.

Нора хмурится, глядя на меня, вероятно, отметив тот факт, что я лгу сквозь зубы, но, к счастью, не обвиняя меня в этом.

Возможно, все будет хорошо.

А может, и нет.

Я не могу это контролировать.

Но переживу это.

Глава 12

«Система»

— Ты похудела.

Я подпрыгиваю.

Не знала, что Кип дома. Он делает все возможное, чтобы избегать этого места всякий раз, когда я могу здесь находиться, и, насколько знаю, возвращается домой только для того, чтобы поспать и поесть. Я стараюсь не мучить себя мыслями о том, где он в остальное время. Потому что он должен где-то быть.

С кем-то.

Не то чтобы это меня теперь касается. Пусть трахает, кого хочет.