48 минут, чтобы забыть. Интенция

Технически наша пятерка была готова ко всему, вплоть до апокалипсиса, поэтому я понятия не имел, что или кто могло находиться по ту сторону сегодня.

— На выполнение задания не более трех минут, — голос Максфилда прозвучал холодно и чётко. Я обернулся. Полковник стоял прямо у меня за спиной. Парни выстроились рядом. — Не справишься за это время, Лавант… — он сделал паузу, подбирая правильные слова. — Я буду крайне разочарован.

Дверь медленно открылась, впуская, и я вошёл. Темнота тут же опутала своими щупальцами, затекая внутрь и не давая дышать. Таймер на стене громко тикал, отбивая ритм, но ничего не происходило.

Коракс умел давить на нервы. Хуже всего — стоять и ждать своего приговора, словно подсудимый.

Металлические ворота закрылись, и темноту порезал пучок направленного света. На треногом стуле прямо передо мной лежал пистолет, и я протянул к нему руку. Вес у оружия был привычный. Полная обойма патронов. Значит, будет проще, чем я рассчитывал.

Пистолет давно стал продолжением моей руки, так что поразить пару мишеней не составляло большого труда. Главная задача в этом помещении — тщательно угол рассчитать, потому что комната слишком узкая — рикошетов не избежать.

Вдруг свет загорелся. Я прищурился, моментально собравшись, и застыл.

У дальней стены на полу сидел тощий мальчишка. Подросток. Его заношенная куртка свисала с острых плеч, которыми он подпирал стену. Примерно так выглядели мы с Артом, когда нас привезли в Эдмундс.

Парень поднял на меня взгляд, и чёрная чёлка упала на изогнутые брови. Я мог поклясться, он выглядел в точности как я сам.

Бред. Зачем Масксфилду запирать меня в комнате с ребёнком?

Я сделал к нему шаг, затем ещё один. Пацан ничего не предпринимал, продолжая разглядывать свои ботинки с заляпаной грязью шнуровкой. Такие носили ученики Эдмундса. Значит, парень сирота или просто оказался не нужен собственным родственникам. «Его никто не станет искать», — подумал я. Кажется, он тоже прекрасно это понимал.

— Кто ты и за что здесь? — спросил я, но он не ответил.

Сколько он тут уже просидел?

Сколько его заставили просидеть здесь?

— Запретили говорить?

Юноша незаметно кивнул.

Таймер уже мигал красным, отбивая последние десять секунд. А пацан продолжал молча смотреть в пол.

Табло погасло, и наступила тишина.

Я обернулся спросить, что всё это значит, дернул ручку, но двери оказались закрыты. И тогда я всё понял. Мы не выйдем из этой комнаты до тех пор, пока в живых не останется лишь один.