48 минут, чтобы забыть. Интенция

Я смотрел на эту девушку и удивлялся: как она смогла не сойти с ума в одиночестве? Как прожила столько лет, не выходя за пределы лабораторных стен?

Группа Альфа, байками о которой нас так долго кормили, оказалась одним единственным человеком, якорем Коракса и моим персональным парашютом, чтобы не разбиться о собственную жизнь.

Рейвен понадобилось меньше двух недель, чтобы сложить в моей голове то, что до этого Коракс так старательно разрушал. Это как собирать книгу, из которой вырвали все страницы и рассыпали к твоим ногам, приказывая рассказать, что в ней написано. И то, что скрывалось под обложкой, оказалось страшнее самого изощренного кошмара. Но, узнавая правду, внутри зародилась крошечная надежда, что этому можно положить конец. И если мои руки были по локоть в крови, то у Арта и Шона ещё оставался шанс исчезнуть, не запятнав себя. И я решил приложить для этого все усилия.

В то время, как Рейвен рассказывала все больше, Ви звонила все реже. Дважды на неделе она сбрасывала вызов, хотя разговоры по дороге в университет были нашей традицией, после чего не перезванивала, а писала сообщения, непривычно сухие и короткие. Разговоры заменили сообщения. Голос превратился в безликие черные символы.

Пару дней назад, когда я смог до неё дозвониться, услышал фоном смех и чужие голоса. Она пробубнила что-то про поход с подругами в паб, и я ввернул острое: «Желаю отлично повеселиться», после чего бросил трубку, вдруг ощутив нечто, чего не испытывал никогда прежде.

Крохотный черный монстр по имени Ревность в поисках нового хозяина сделал в мою сторону осторожный шаг. Ластясь, обернул вокруг ног свой длинный острый хвост и, тычась холодной мордой в ладонь, заглянул в глаза, нашептывая: «А ты не хотел верить…»

На этот раз я собирался разобраться наверняка.

Во время поездки к отцу я закинул в кошелек Виолы маячок. Голос совести такое решение не одобрял, но мне было спокойнее знать, что каждый вечер Ви возвращается в общежитие целой и невредимой.

Первую неделю я не мог прожить и пары часов не убедившись, все ли в порядке. Но мерцающая красная точка закономерно перемещалась между флажками «дом» — «университет» — «библиотека». И вскоре я успокоился. А потом появилась Рей, перевернув все вверх дном до такой степени, что мои мысли заняли откровения, которыми делилась со мной она, а также собственная память.

Я достал из ящика ноутбук и включил программу слежения.

Каково было мое удивление, когда маленький огонек под именем Виола, зажегся не в Лондоне, а там, где увидеть его я рассчитывал меньше всего на свете. В центре Карлайла.

Чёрный мотоцикл петлял по улицам следом за мерцающей точкой на карте. Я редко выбирался на нем в город, так что каждый раз, ощущая рев двигателя, наслаждался стальной мощью. Но не в этот раз.

Я давно опасался, что рано или поздно все хорошее закончится. И что-то произойдёт. Максфилд узнает о наших отношениях, или кто-то из ребят донесет, или Ви просто надоест эта странная недолюбовь на расстоянии, или ещё тысяча ситуаций, которые могут разорвать мое хрупкое счастье на куски, из которых уже больше никогда ничего не склеишь.

Я поднялся на третий этаж. Коммуникатор подтвердил, что за одной из двух дверей находилась девушка, которую я искал. Выбрав квартиру справа, я постучал.

Дверь распахнулась, и Виола Максфилд, в пижамных штанах и с пучком на голове замерла на пороге.

— Вот это встреча, — улыбнулся я.

Ви кинулась в сторону, кажется, сама не понимая, что собирается делать дальше. Не то закрыть дверь, не то смыться вниз по лестнице, поэтому я перехватил её руку и крутанул девушку, обхватив вокруг талии. А потом рывком притянул спиной к себе, словно пристегнул к собственному поясу.

— А вот теперь тебе придется все объяснить, — наклонившись как можно ближе к ее уху, прошептал я. — И на этот раз постарайся, чтобы я поверил.

***

Виола смотрела на меня широко раскрытыми испуганными глазами, а я молчал. В груди будто поселилась целая свора кошек, точащих свои заостренные когти о мою и так потрепанную душу. А я никогда не любил кошек.

— Ты простил меня? — прямо, в лоб, не ожидая оценки её действиям, спросила Виола.

Я поднял на неё тяжёлый взгляд. Уже месяц она жила в пяти кварталах от моего дома, но так и не нашла смелости признаться, что перевелась в университет Карлайла.

Я вспомнил нашу переписку: жалобы мимоходом на каблуки, застревающие в мощеных тротуарах, хотя территория её прошлого кампуса была выложена литыми плитами, внезапно свалившийся двойной объем домашнего задания и шумных соседей, хотя в Лондоне она жила в комнате одна. Просто не смог сложить все части воедино.

Я шумно выдохнул и присел на край стола, стараясь держать себя в руках.

— Целый месяц, Ви! — Сдерживать гнев оказалось сложнее, чем казалось. — У меня в голове не укладывается. О чем ты думала?

— Потому что ты бы решил, что я сделала это ради тебя, — выкрикнула она.

— Что за глупости!

Виола принялась вышагивать по комнате, резко выдыхая и хлопая не накрашенными ресницами. Будто пытаясь создать ими ураган.