48 минут, чтобы забыть. Фантом

— Нет, мэм, — как-то поняв, ответил он. — Я не итальянец. И… не местный вообще.

— Тогда кто? Очень уж у тебя мягкий говор.

— Француз, — ответил он. — И уже ухожу.

Он попытался встать, но жилистая рука пригвоздила его обратно к стулу.

— Сиди! Как твое имя, француз?

Я поймал его взгляд и помотал головой из стороны в сторону, припоминая «Я же тебе говорил». А потом кивнул на крюк.

— Николас, — стушевавшись, ответил он.

Окно на кухне распахнулось. Ник резко обернулся, наверняка ожидая очередную поставу, а потом отшатнулся, как будто его сдуло.

В оконном проеме, отодвинув пепельницу, сделанную из консервной банки, медленно появилась рука, как в старом шоу про семейку Адамс. Между пальцами ее была зажата сигарета. Следом показалась черноволосая макушка и сам чертов Майкл Кавано влез в наше окно.

— Э, Арти, — крикнул он с порога, вернее с подоконника, тыча в мою сторону длинным пальцем. — Закопанный под розовым кустом косарь вернул быстро!

— Все, что закопано на нашем участке автоматически становится нашей собственностью, — встала на мою сторону Зия. На самом деле это была ее идея, заначку раскопать. А деньги мы матери Майкла вернули. — Я Марии отдала.

Майкл раздраженно вскинул руки.

Двоюродный брат Клары был его биологическим отцом. Где он сейчас, никто не знал, и семья их едва сводила концы с концами. Сам Майкл жил по соседству и влезать в наш дом через окно было коронкой еще его отца по заверениям Зии лет так с пяти. Вот и младший сейчас так же приперся.

— Не маши, цветы разнесешь своими граблями.

— Да, не трогаю я, — открестился он, заправляя сигарету за ухо. «Зря это он. Совсем страх растерял», — подумал я, и точно, тетка тут же подлетела к нему, выбрасывая курево наружу.

— Если я еще раз обнаружу окурок в своем горшке с цветами, — пригрозила она, и сняв с ноги резиновый тапок, замахнулась, — клянусь я выбью из тебя эту дурь и даже не посмотрю на то, что ты Кавано.

— Да понял, понял я, Зи, — приобняв за плечи, Майкл смачно чмокнул ее в щеку, и Клара тут же оттаяла. — А это кто? — Кивнул он в сторону Ника.

Тетя что-то раздраженно пробурчала на итальянском.

На самом деле она была гостеприимной. Каждый, кому нужна помощь, знал, что в дом Кавано всегда открыта дверь. Через наш порог проходил конвейер безухих кошек, раненых собак, выгнанных мужьями-тиранами женщин, запивших родственников и бродячих детей. Поэтому она ни слова не сказала мне, когда на пороге появился Ник.

— Мне уже пора! — решил он вовремя воспользоваться шансом.