40 часов в Аду (СИ)

— Ты говоришь мне то, что я хочу услышать, — c возмущением обращается она к вызванному духу. Анестетический и тонизирующий эффект на нервную систему ритуальных растений позволили добиться глубоко изменённого состояния сознания девушки, при котором появление сверхъестественных существ не кажется чем-то нереальным. Даже если они фактически светопроницаемы.

— Тогда почему же тебе не нравится то, что ритуал подразумевает возможностью управления ходом контакта?

— Ты про устанавливаемую связь между живым и умершим? — Всё ещё держа локти напряжёнными на уровне груди, она бросает печальный взгляд на отсечённую ножом фалангу пальца. — Мне бы хотелось осознавать, что это — не игры разума, а ты — в действительности Кевин, которого знаю, а не просто жалкие наркотические фантазии.

— Как императивно ты относишься к многовековому ритуалу своих предков. Я бы не сталставить под сомнение весь процесс. — Призрак привычным движением поправляет очки, с улыбкой отметив их наличие. На это действие его, однако, наталкивает рядом сидящая девушка.

— Человек логики и здравого рассудка говорит о существовании магии.

— Я разносторонний человек, — педантично поправляет дух Кевина делает шаг вперёд по направлению к свече. — Кстати говоря, почему на мне тюремная роба? Я был уверен в том, что вызванная душа одета в то же самое на момент смерти тела. Судя по правдивым представлениям из фильмов, — глумится он.

— Я лучше всего запомнила тебя таким, — объясняет вспотевшая девушка и вызывающе улыбается, сглатывая. — Ты был очень любезным в тюрьме.

— Тебе плохо? — интересуется призрак, наклоняясь. Приглушённый свет не позволяет разглядеть её суженные зрачки, но ему это и не требуется.

— Семена бетелевой пальмы[3]. Ничего особенного. Это её воздействие. Без неё я не смогла бы увидеть тебя.

— Всё из этого тебе понадобилось для вызова? — шевелит беззвучно губами Кевин, а его голос воспроизводится в сознании Пандоры.

— Хочешь, чтобы я рассказала магию ритуала, которую ты и так знаешь, потому что сидишь в моей голове? Это дико, — вытягивает она последнее слово и отклоняется назад, едва не падая. Призрак мечется к ней, по соображениям и воле девушки в попытке предотвратить её падение, но неуверенно проносится прозрачными руками сквозь живое тело. Ярый звонкий женский смех наполняет комнату и ищет куда бы проникнуть ещё.

— Тише, — советует он. — Тебя могут услышать, и тогда… — Девушка с помутнённым сознанием оборачивается на дверь, с согласием хмыкает и замолкает.

— Ты прав. — С затаённым дыханием прислушивается к редкому шуму в коридоре.

— Ты в силах наколдовать мне непрозрачность? Снять проклятые наручники… от них я мечтал избавиться последний месяц, и эту жуткую робу… Тюрьма — не совсем то место, в которое я бы предпочёл с наслаждением окунуться в воспоминаниях. Может, хотя бы цвет другой, а не этот потусторонне-голубой? — Внимательно оглядывает себя дух Кевина, пытаясь поторговаться с вызвавшей его дочерью колдуна.

— Мне почему-то кажется, что это моё желание, — улыбается она развязно и снова сглатывает. Полость рта её покраснела. — Могу, — лукаво произносит и закрывает глаза, поднимает подбородок, пытаясь сосредоточиться.

— У тебя получилось, — без тени радости оповещает призрак. — Ты сняла с меня наручники. Хоть что-то. Στην αναβροχιά καλό και το χαλάζι (При засухе и град хорош).

— Что это значит? — Секунды назад расслабленная, она вдруг напрягается и переводит на него взгляд.

— Что я доволен малым.

— Я не знаю этого языка. — С подозрением мотает головой. — Это пословица?

— Да. Она греческая. Выходит, у нас есть доказательство, что мои слова не ересь. — Он самонадеянно улыбается. — Магия существует. Я не изумлён твоими способностями. — Пандора смущается и каменеет, кажется, даже мысли застывают. «Я больше не пишу сценарий беседы в своём разуме?» — Для народа, кто многими поколениями жил в гармонии с природой на одной земле, кто впитал всю волшебную энергетику и соблюдал священные традиции и табу, открываются все тайны этого мира. — Вызванная сущность похаживает взад-вперёд с заведёнными за спину руками. — Вы их постигаете всякого рода церемониями и обрядами, общением с духами и сверхъестественными силами. Для колыбельных цивилизаций, живущих по небесным законам, прямо под пристальным божественным взглядом…

Правой рукой Пандора бездумно нащупывает нож. Упоминание привязанности её к этому миру, дому, заглушает речи мёртвого, и сознание вынимает наружу все страхи и переживания. Она — Куруни, но сейчас ей хочется иметь как можно меньше связей с ними. С враждебной неприязнью она оглядывает запястья, лодыжки и грудь, намереваясь избавиться от пропавших лицемерием и жестокостью украшений. Девушка заносит подобранное лезвие перед собой, вызывая неподдельный ужас у Кевина. Он сразу же прерывает свои мечтательные размышления:

–…изначально не может быть ничего неосуществи… Не говори мне, что ты пытаешься принести себя в жертву!