35c642e66e02de09a0e30023f4764e62

уже не было. По той же причине не проводились учения. Приходилось

даже подтаксовывать на личной «восьмёрке», купленной ещё на деньги, заработанные в Афганистане.

Закинув руки за голову, майор раскачивался на стуле и с закрытыми

глазами внимал голосу диктора из «криминальных хроник». Бандитский

беспредел не обошел и их город. Несколько «авторитетов» никак не

могли поделить территорию влияния и продолжали обирать местных

предпринимателей, не встречая сопротивления правоохранительных

органов. Военных это никак не касалось, поэтому Кузнецов с

равнодушием воспринимал кровопролитные войны бандитов. С одним из

них майор даже был знаком, но в той, прошлой жизни. А в прошлой

жизни «авторитет» служил прапорщиком в одной из лётных частей. У

него и кличка была соответствующая: «Прапор». До некоторых пор он

жил в одном подъезде с Михаилом, а теперь в новом, элитном доме

неподалёку. Кузнецов часто встречал его в одно и то же время, когда

поздно ночью возвращался со службы. Почему «Прапор» появлялся

возле своего подъезда в одно и то же время, куда направлялся, майору

было неведомо.

«Авторитет» чувствовал себя спокойно, вёл нагло и вызывающе, но

Кузнецова перестал замечать с тех пор, как переселился в свою

роскошную квартиру. Поговаривали, что бандит контролирует более

половины предприятий и торговых точек города, включая центральный

рынок.

Михаил открыл глаза, а диктор продолжал вещать: «…взорван

автомобиль предпринимателя Курцевич. На месте погибла жена

предпринимателя, пятилетняя дочь доставлена в городскую больницу в

критическом состоянии. Сам Курцевич, по счастливой случайности, не

пострадал….» Кузнецов выключил телевизор и поднялся со стула.

Отбой давно прошёл, старшины рот также отправились по домам.

Михаил надел шинель и вышел из канцелярии. Запер дверь и

направился к выходу. Приостановился перед зеркалом с надписью

«Стой, заправься». Застегнул шинель и в этот момент услышал

негромкое поскуливание. Кузнецов удивленно посмотрел на дневального

– тот пожал плечами в ответ. Михаил прижал указательный палец к

губам и, тихо ступая, двинулся вглубь спального расположения

четвёртой роты.

Плач раздавался с третьей от края кровати. Кузнецов неслышно

подошел и резко сдёрнул одеяло с бойца. Тот, увидев начальника штаба

батальона, резко вскочил, но рыдания продолжали душить его.

– Так, – зловеще произнёс майор. Он подумал, что его ожидает ночное

расследование издевательств над молодым бойцом.

– Чего ревёшь, мужчина? – с издёвкой в голосе попытался немедленно

добраться до истины Кузнецов, но не тут-то было. Впрочем, иного

варианта Михаил и не предполагал, поэтому резко произнёс:

– Быстро за мной в канцелярию. Форма одежды любая, – уже на ходу

распорядился Кузнецов. Не успел он опуститься на стул, как боец, уже

одетый по полной форме, стоял в дверях. Он по-прежнему не мог

справиться со слезами, лишь изредка рукавом размазывал их по щекам.

– Кто? – с угрозой в голосе спросил начальник штаба.

– Прапор, – ответил боец сквозь всхлипывания.

– Фамилия? – продолжал нажимать Кузнецов, радуясь скорой развязке.

– Не знаю.

– Ты мне дурака не включай, – чувствуя, как накатывает злость, произнёс

Михаил, и сдавленным шёпотом добавил:

– Вы что, товарищ солдат, прапорщиков части не знаете?

– Он не наш, – заикаясь от страха, пытался сопротивляться боец. Он

видел, что продолжение всё больше раздражает командира, и

попытался объясниться:

– Это кличка его. Сестру убили, – тут солдат окончательно сдался

своему горю и зарыдал, уткнувшись лбом в косяк двери. Михаил

несколько мгновений оторопело смотрел на подчинённого, пытаясь

сообразить, что всё это значит. Тут он вспомнил только что увиденный

репортаж и всё сразу понял. Ком в горле не давал ему произнести ни

слова. Наконец, майор выдавил из себя:

– Это про твоих репортаж был?

Солдат кивнул. Он почти справился со слезами и попытался встать по

стойке «смирно». Начальник штаба нервно закурил и хрипло произнёс:

– Сядь.

Боец робко подошёл ближе и присел на краешек стула. Майор некоторое

время молчал, потом вдруг приподнялся, со всей силы ударил двумя

кулаками по столу и заорал:

– Сука!!!

Этот срыв помог ему мгновенно взять себя в руки, и он спросил уже

совершенно спокойным голосом:

– Девочка – племянница твоя?

Солдат опять кивнул. Начальник штаба открыл сейф, достал бланк

увольнительной и уточнил:

– Фамилию напомни свою.

Боец ответил. Кузнецов заполнил бланк, отдал его солдату и спросил:

– Точно знаешь, что «Прапор»? Хотя ладно, я тебя подвезу до дома, а по

дороге расскажешь. Всё, что знаешь.

Спустя несколько минут они вместе покинули расположение батальона.

Прошло около двух недель. Кузнецов не спешил. Некуда было спешить, но время не прошло даром. В один из дней поздней осенью после

учебных стрельб начальник штаба решил сам почистить свой пистолет.

Он любил этот вид стрелкового оружия. Пистолет АПС ПБ был очень

удобен и по характеристикам напоминал знаменитый революционный

маузер. При относительно небольших размерах он бил на расстояние до

двухсот метров, а с примкнутым прикладом даже позволял вести

автоматический огонь. Однако наиболее эффективная стрельба