35c642e66e02de09a0e30023f4764e62

перебрались в ближайший перелесок. Место оказалось очень удачным,

притом, что двигаться дальше и остаться незамеченными не

представлялось возможным. У нас под контролем были сразу две

дороги. Та, по которой мы прибыли, и вторая, очень оживлённая, чуть

выше в сопках.

Картина впечатляла. Такого количества войск я раньше не видел. Рёв

танков и бронетехники, натужный вой тягачей и автомобилей сливались

в один непрерывный грохот. Мне оставалось только считать и

записывать увиденное. Пришлось подключить к этой работе и

лейтенанта Гербича. Он оказался толковым помощником. Впоследствии, после распада СССР, Виктор достиг высоких чинов в ГРУ ВС Украины.

Благополучно «продавив» связь, отправили несколько шифровок в Центр

и стали ждать сумерек. Иными словами, перекусили холодными

консервами, выставили охранение и улеглись спать. Мне не спалось. Я

достал топокарту и начал прикидывать, где мог расположиться штаб

дивизии. Большого труда это не составило. Район поиска был

небольшой, а если учитывать пересечённость местности, то подходящее

место было одно. Именно там имелся удобный подъезд для техники и

размещения радийных машин – главного атрибута штаба любого ранга.

Дождавшись, когда поток техники иссякнет, группа двинулась в соседний

распадок. Сумерки – сложное время суток для обнаружения фигуры

человека, особенно если он находится на границе тёмного и светлого.

Это вполне легко достигнуть, например, двигаясь в нескольких метрах от

опушки леса. Так мы и сделали. Зафиксировав попутно полевую

заправочную станцию танковой техники, ещё засветло добрались до

нужного места. Мои расчёты оправдались.

Перед нами лежало скошенное поле, а за ним в лесу виднелись машины, и над деревьями возвышались антенны радиостанций. Сомнений быть

не могло – это то, что мы искали. Я определил координаты, зашифровал

донесение и передал радистам для работы, а сам взобрался на вершину

небольшого стога сена и принялся наблюдать. По полю двигалась цепь

солдат. Они поочередно просматривали один за другим стога сена.

Очевидно, командование дивизии было предупреждено о работе

диверсантов и решило таким образом себя максимально обезопасить. В

зону действий солдат я не попадал и продолжал спокойно наблюдать за

происходящим.

Вдруг от одного стога отделилось несколько человек и помчалось к

ближайшей сопке. За ними в погоню рванул БТР. Дальнейшее я не смог

рассмотреть – не хватало мощности бинокля. Ясно было только, что

боевая машина, не осилив крутизны ската, остановилась. Суть

происходящего я узнал чуть позже, когда вернулся в часть.

Во время сеанса связи я получил распоряжение заминировать участок

железной дороги, которая проходила всего в нескольких километрах от

настоящего месторасположения группы. Уже глубокой ночью это было

сделано с помощью имитации мины, на которой я написал вес и

количество тротила как свидетельство выполненного задания. На этом

разведвыход завершился.

По обыкновению, после возвращения групп начиналось бурное

обсуждение приключений в «тылу противника». Кто-то взахлёб

рассказывал, как пришлось убегать по капустному полю от собак

специальной роты Оловяниннской «зоны», специализировавшейся на

поимке беглецов. Кто-то угнал БТР, а кто-то провалялся на днёвке двое

суток, не сходя с места. Вот и сейчас офицеры низшего звена сидели в

курилке, а центре внимания был лейтенант Пархоменко. Он как раз

рассказывал о том, чему я частично оказался свидетелем.

Оказывается, когда он обнаружил, что местность прочёсывает рота

охраны штаба дивизии, то не стал дожидаться их окончательного

приближения и начал уходить в лес. Самое лучшее, что можно было

предпринять, чтобы избавиться от преследования бэтээра, – это

выбрать склон покруче. Так Николай и поступил. Однако мотострелки

спешились и начали настигать изрядно уставшую группу. Пархоменко в

какой-то момент остановился, посмотрел на своих семерых разведчиков, потом на четверых мотострелков, развернулся и пошёл им навстречу.

Его бойцы поняли всё мгновенно, угрожающе развернулись в цепь, демонстрируя готовность к драке. Теперь уже пришёл черед

преследователей спасаться бегством, а группа не спеша удалилась в

соседний распадок.

В следующем эпизоде изменено всё: имя героя, его место службы, звание и должность. Осталась только суть. Все совпадения случайны.

Причины этого можно понять, прочитав историю до конца.

Начало лихих девяностых годов.

Где-то в России

Майор Михаил Кузнецов сидел в канцелярии батальона и смотрел

телевизор.

Ему нравился этот небольшой городок, где сейчас проходила его

служба. Сюда он заменился из ЗабВО, отсюда уехал в командировку в

Афганистан и сюда же вернулся, относительно благополучно провоевав

там два года. «Дырка», то есть ранение, и тяжёлая форма желтухи не в

счёт. Два боевых ордена не могли компенсировать потерянного

здоровья, но его остатки позволяли продолжить службу в спецназе.

Всё было бы ничего, но смута в стране лишала служивых нормального

быта, денежного довольствия, боевая подготовка тоже оставляла желать

лучшего. Парашютных прыжков из-за недостатка финансирования давно