26b5465a54f0fb67580165b5a7e11988

сказать, что все же это было не подлинное его естество, а то, которое он приобрел, чтобы

постигнуть мир так, как постигают его существа, обитающие в нем. Подлинное же естество его

было неуничтожимо. В подлинном своем состоянии он воспринимал предмет в руках человека не

как оружие, но как преграду, и был вынужден отступать перед ней. Это злило его даже еще

больше, чем разрушение телесного облика, который он так долго собирал.

Но вот, наконец, он приблизился к воротам и ощутил их совсем рядом. Тогда что было сил

бросился он в сторону, ибо не желал возвращаться в Старый Колодец и пребывать вечность

безвременья не осознавая себя и даже не существуя в полном смысле этого слова. В ответ на это

Давим Гэаман, видя беспокойство демона, удвоил натиск и, поразив его в самую сердцевину, вышвырнул за врата, в темноту и ничто.

И вот, смотря в распахнутые врата, устало опустил он Клинок Веры, не имея сил даже на

то, чтобы восхищаться чудесами мира, сотворенного Всемогущим. Видел он, что темнота за

вратами – это не темнота, и свет углей, тлеющих в Старом Колодце – на самом деле ничуть не

похож на свет углей, но не знал, как иначе описать это место. Так стоял он в молчании.

Когда же он приблизился к вратам, чтобы закрыть их, сотрясся мир. И врата изогнулись, грозя разорваться. Казалось – нечто огромное пытается войти в мир сквозь них. Давим Гэаман, желая в сильном страхе поскорее закрыть их, увидел, что исчезли их створки, да и сами врата

потекли и заизвивались, как будто весь мир был огнем, а врата – прорехой в танцующем пламени.

В ужасе отступив от этой прорехи, увидел он, как медленно выходит из врат Бог Старого Колодца.

Неописуем был его облик и более всего был близок к черноте, таящейся за тьмой. Был он

огромен. Не стало врат за его спиной. Был он сам – как врата.

Когда оглядывал Бог Старого Колодца мир, показалось Давиму Гэаману, будто дрожит

мир от его взгляда и присутствия и что малейшего желания вышедшего из врат достаточно, чтобы

развеять и эту землю, и небо, и пустоту, которая их окружает. На деле же Бог Старого Колодца, продолжал оглядывать Сущее, еще не испытывал такого желания, но мог бы обрести его в скором

времени, и от того беспрестанно как будто все более сильные волны пробегали по ткани, из

которой состоит реальность, грозя в скором времени обратить видимость в несуществующее.

Но вот волны остановились. Белоснежные нити протянулись к воздуху и земле, стянув

ткань Сущего и не выпуская биения, исходившего от Бога Старого Колодца, из некоего

замкнутого кольца. Оглянувшись, увидел Давим Гэаман источник этих нитей, и узнал ангела, который принес его сюда и с которым он говорил в святилище.

Тогда бог Старого Колодца, раздраженный тем, что кто-то вздумал ограничить его, обратил свою силу на нити. Неизвестно, каков стал бы исход поединка между богом и Небесным

Стражем, ибо велики были силы их обоих, однако ж Тарнааль обладал еще одной Силой, и эта

Сила устрашила Бога Старого Колодца, когда Тарнааль направил на него свой клинок.

Сказал бог, прекращая рвать нити, коими Ангел-Страж стягивал распадающуюся

реальность вокруг этого места:

– Что тебе до меня?

Сказал Тарнааль:

– Тебе здесь не место. Убирайся, откуда пришел.

Сказал вышедший из врат:

– Я долго пребывал в покое, пока размышления мои не были нарушены. Уже во второй раз

кто-то сбрасывает мне на голову бесполезный хлам. Желаю я уничтожить это место, где, как я

вижу, обитают сбрасывающие. Только после того я уйду туда, откуда пришел и вновь предамся

размышлениям, которые уже ничто не сможет нарушить.

Сказал Тарнааль:

– Боюсь, тебе придется уйти, не уничтожая места, где обитают сбрасывающие.

Сказал Бог Старого Колодца:

– Не вижу причин поступать так.

Сказал Тарнааль:

– Необходимость – вот наиважнейшая из причин. Если ты не уйдешь по доброй воле, я

заставлю тебя сделать это.

Сказал Бог Старого Колодца:

– Я вижу, ты располагаешь могущественной Силой и можешь исполнить то, чем

грозишься. Эта Сила ужасает меня, но, мне кажется, ты сам не догадываешься, чем владеешь.

Откуда у тебя это? – И он указал на клинок.

Сказал Тарнааль:

– Это не твое дело. Немедленно убирайся обратно – или то, что страшит тебя, осуществится.

Сказал Бог Старого Колодца на это:

– Я вижу, ты не представляешь себе, каковы могут быть последствия применения этого

клинка и какие разрушения он может вызвать.

Сказал Тарнааль:

– Тебе ли говорить о разрушениях – тебе, угрожавшему разрушить все существующее?!

Сказал Бог Старого Колодца:

– Я говорил о месте, где обитают сбрасывающие, но разве я говорил обо всем

существующем?

Сказал Тарнааль:

– Не пытайся отвлечь меня своей болтовней. Даю тебе последнюю возможность покинуть

это место.

– Постой, – сказал ему Бог Старого Колодца, от возрастающего волнения которого