13 проклятий

– Спасибо и на том! – Рыжую трясло. – Отдала меня и ждешь моей благодарности за то, что дала имя? От этого ты, что ли, сделаешься хорошей матерью? – Ее рот скривился. – Ты не моя мать! Нет! Не верю и не поверю!

Но выражение лица Роуз, лица – теперь она понимала – так похожего на ее собственное, убеждало в обратном.

– Имя Роуэн я выбрала еще до твоего рождения, – продолжила Роуз. – Оно подходило и мальчику, и девочке. Важнее всего было оберегать тебя: имя – единственный способ, который я смогла придумать для твоей защиты. Как видишь, мое имя послужило причиной всему случившемуся. Имя привело его ко мне – так ночного мотылька привлекает яркий свет. И вот теперь я Роуз. Просто обычная Роуз…

– Нет! Какая-то бессмыслица! Будь это правдой, я была бы наполовину фейри! Но этого не может быть… Я не фейри! Ведь я могу их видеть, я бы знала…

Роуз покачала головой:

– Имя создало барьер, который ограждает тебя от всего – даже от этого знания. И от тех, у кого есть второе зрение, тоже – они не видят, кто ты…

Рыжая услышала достаточно. Задыхаясь от рыданий, она кинулась к двери, выскочила во двор, схватила рюкзак из-под куста и помчалась обратно, через сад, через боковую калитку, мимо собак. Вслед ей несся отчаянный крик Роуз:

– Роуэн, вернись! Пожалуйста, вернись!

И, только выбежав за переднюю калитку, Рыжая вспомнила о лисьей шкуре. Она оставила ее, оставила свое наваждение. Разоблаченную, выставленную напоказ, бесполезную маскировку. Обман, который больше не обманет… совсем как ее настоящая мать.

Вся ее жизнь была ложью, одним большим фальшивым маскарадом. Фейри знали это и дали заключить сделку, в которой ей не выиграть. Как могут они вернуть Джеймса сейчас? Вернуть родного брата, если брата у нее никогда не было?

32

Рыжая вернулась в поместье Элвесден. Ей некуда было больше идти.

Она забыла о «Дорожном разбойнике», забыла о двух последних подвесках. Все это уже не имело значения, потому что Джеймс не был ее братом, и неважно, справится ли она с заданием, способов победить у нее нет. Поражение ждало ее еще до начала, и фейри прекрасно знали обо всем.

Рыжая не пыталась проникнуть в дом украдкой. Ни желания, ни смысла таиться не было: Таня с Фабианом наверняка уже рассказали Флоренс, что случилось с Уориком. В первый раз за все время она подошла прямо к парадному входу. Но, протянув руку, чтобы постучать, резко остановилась. Дверь была измазана чем-то мокрым и красным.

По телу пробежал холод. Она забарабанила в дверь.

Открыл Фабиан.

– Рыжая! Ты вернулась… так быстро! – удивленно воскликнул он, втащил ее внутрь, не дожидаясь ответа, и пинком захлопнул дверь.

По его напряженному голосу Рыжая догадалась: что-то случилось. Ничего не понимая, все еще оцепеневшая и ошеломленная, она пошла следом за ним.

– С Нелл совсем плохо, – захлебываясь, сообщил Фабиан. – Мы ждем врача.

В гостиной на диване лежала с закрытыми глазами Нелл, глубоко и прерывисто дыша. Таня и Флоренс стояли над ней. Флоренс держала руку Нелл поднятой и прижимала к ней полотенце, которое быстро пропитывалось пунцовой кровью.

– Рыжая! Скорей – браслет! – Слова у Тани вылетали коротко. – Нелл нашла подвеску. Кинжал. Теперь у нее не прекращается кровотечение!

Открывшаяся перед ней сцена заставила Рыжую вынырнуть из вязкого тумана собственных мыслей. Она тут же вытащила из кармана кожаный мешочек.

– Не понимаю. Как Нелл нашла Кинжал?.. Где он?

Фабиан показал на столик рядом с креслом.

– Вот. С него не прекращает… капать. – Он вздрогнул.

Под Кинжалом растекалась красная лужа. С края столика уже капало на пол, впитываясь в ковер, как разлитое вино.

Нелл открыла глаза и попыталась сесть.

– Нашла ее… для тебя, – слабо выговорила она и закашлялась. – Было непросто, но удалось. А потом почему-то на руке открылся старый шрам… так много крови… и все хуже и хуже…

– Лучше пока не двигаться, – сказала Флоренс, укладывая Нелл обратно.

Рыжая быстро достала браслет из мешочка и покачала им над расширяющейся лужей, обмакнув в кровь. Все услышали звук, с которым подвеска прицепилась, и Рыжая сунула запачканный кровью браслет снова в мешочек.

Флоренс еще продолжала зажимать шрам Нелл, но было ясно видно, что ее щеки уже начинают розоветь.

– Фабиан, приготовь горячего сладкого чая, – попросила Флоренс. – Думаю, нам всем не помешает выпить по чашечке.

Она окинула взглядом Рыжую:

– А тебе, девочка, нужно хорошенько подкрепиться. – Покачав головой, Флоренс повернулась к Нелл и осторожно приподняла полотенце.

Под ним виднелся воспаленный багряный рубец, вся кожа вокруг была покрыта свернувшейся и засыхающей бурой кровью. Вытерев липкие остатки, Флоренс с облегчением вздохнула, осторожно отпустила руку Нелл и заботливо сказала:

– Все в порядке. Рана затянулась. Полежи еще несколько минут. У тебя был сильный шок.

Затем приложила палец к губам и жестом пригласила Таню и Рыжую выйти из комнаты, шепнув уже в коридоре:

– Ей нужно отдохнуть.

Они пошли на кухню, где Таня рассказала Рыжей, что произошло.