— Да… но я не хочу, чтобы мы совсем перестали общаться, — Лиззи покачала головой и закусила губу: слишком сложно было выразить свои чувства. — Дело в том, что… я думаю, если нам побрататься на крови, она наконец-то начнёт слышать меня.
Джо потряс головой.
— Это так не работает, — сказал он, — на родственниках вроде бы не работает. Придётся тебе говорить с кем-то другим. Чем же тебя не устраиваю я, ведь я тоже тебя слушаю? И я не говорю, например, что тебе надо стать гувернанткой, выйти замуж, учиться хорошо и мыть уши вечером.
Лиззи нервно поболтала ногами. Шезлонг скрипуче стал сетовать и возмущаться под нею.
— Потому что ты не Мэри, — промолвила она, — сколько я тебе ни буду рассказывать о нашем детстве, о маме и папе, и о том, как у нас всё шло замечательно, для тебя это будут только слова. А Мэри всё это понимает, потому что своими глазами видела.
— Неужели тебе так нужно цепляться за своё прошлое? Вроде бы мы договорились, что будем смотреть только вперёд. Как же жить иначе? — искренне изумился Джо. — Ты как гирю себе к ногам прицепила и волочишь… не надо этого, Лиззи!
Лиззи вскочила с шезлонга.
— Я понимаю, но вот от этого отказываться нельзя. Кто же я буду, если я всё это брошу? От меня совсем ничего не останется. Мне уже сейчас кажется, что я распадаюсь по кусочкам. Вот теперь у меня нет ни дома, ни мамы, на корабле ты меня переименовал, я — Ларри Джеймс… кем же я стану, когда мы доплывём до Америки? Останется ли от меня хоть что-то прежнее?
— Да даже если и не останется, — Джо схватил её за плечи, — ты ведь все равно понимаешь, что это ты, правильно?
Лиззи закусила губу, и её глаза увлажнились.
— Иногда — да, а чаще всего — нет, — шёпотом призналась она, — я смотрю на себя в зеркало, и мне кажется, что лицо знакомое, и в то же время какое-то не такое — чужое. Неправильное. Что-то появилось новое, а я этого не хочу. Мне этого не надо! Я хочу… всего лишь хочу, чтобы ничего никогда не менялось.
Джо нахмурился.
— Но ведь ты в море собралась, так?
Её глаза тотчас заполыхали, и она бросилась к Джо, схватила его за руки и отчаянно сжала.
— Конечно!
— Тогда почему, — вздохнул Джо, — ты говоришь, что лучше бы ничего не менялось? Если ничего не поменяется, ты так и будешь всю жизнь куковать у Мэри под крылом и никогда не побываешь в море. Иногда приходится поменяться, чтобы что-нибудь получить, Лиззи, и я не думаю, что это плохо. Если бы ты завтра всегда была такой же, какая ты сегодня, ты сама себе бы жутко прискучила! А так ты не знаешь, что именно можешь выкинуть — и это здорово! Только не надо увлекаться, как мой па. Если ты в силах различить авантюру и глупость, о лучшем и мечтать не надо.
Лиззи склонила голову набок, и слабая улыбка тронула её губы. Она потянула к Джо руку — но так и не коснулась его плеча. Она вдруг замерла и снова вгляделась в небо: огромное тёмное полотнище уходило вдаль, разворачиваясь, как гигантский цирковой купол, и сияло десятками маленьких алмазиков-звезд, которые следили за ними, точно многоглазое бессонное чудовище — страж и бесстрастный наблюдатель.
— Да, — сказала Лиззи и вдохнула полной грудью, — конечно, ты прав.
По палубе к ним приближался чей-то силуэт. Когда человек очутился в кругу неяркого света, Лиззи смогла определить, что это мальчик примерно их возраста. Мальчик взволнованно повернул у границы светлого круга и зашагал в обратную сторону. Затем он опять развернулся и ускорил шаг. Его руки были напряжённо сцеплены за спиной. Лиззи прислушалась. Мальчик встревоженно и зло повторял:
— Нет… нет, такого просто не может быть! Нет… она успеет… совершенно точно успеет…
Джо подозрительно поглядел на мальчика.
— Что это с ним такое?
Лиззи молча пожала плечами. Мальчик заложил очередной умопомрачительный вираж и на этот раз, не останавливаясь ни на мгновение, целеустремлённо подлетел к ним. Лиззи и Джо попятились. Мальчик посмотрел на них невидящими глазами и опять отправился в обратном направлении. В лице у него не было ни кровинки, а губы скорбно поджались, как будто он испытывал страдания, сравнимые разве что с теми, которым подвергали священномучеников.
— Она успеет… она успеет…
Совершив свою прогулку еще раза три или четыре, мальчик, наконец, обрёл присутствие духа и снова направился к Лиззи и Джо. На этот раз они не стали прятаться.
— Отличная погода сегодня, не так ли? — светским тоном осведомился у них мальчик и словно бы невзначай пригладил волосы.
Джо молча вытаращил глаза. По счастью, Лиззи успела ответить за него (и при этом ей снова пришлось наступить Джо на ногу).
— Разве что несколько прохладно, — милым голосом сказала она. — Но небо так красиво, что в каюте не усидишь: безмерно хочется прогуляться!
Мальчик косо посмотрел на неё и опять пригладил волосы каким-то нервным, быстрым движением.
— Прошу прощения, — сказал он, — но я не представился. Меня зовут Джордж Юджин Флэнаган, к вашим услугам…