Звуковая дорожка

Я знаешь почему не ухожу?
Я много здесь такого нахожу,
С чем ну никак не в силах я расстаться,
Поэтому решила здесь остаться.
И если говорить о мелочах,
То я люблю прогулки при свечах,
Особенно, когда их треплет ветер.
А для меня гулять при зыбком свете,
Как видеть сладкий и тревожный сон.
Ещё люблю Дассена и шансон,
Особенно вот этот, горьковатый,
Разлукой неминуемой чреватый,
Хоть он поёт: «Салют. И снова я».
Ещё люблю небесные края,
Которые светлеют в час рассвета.
Короче, я люблю и то, и это,
И это всё лишь мизерная часть
Всего того, что не должно пропасть,
Всего того, что в этом мире держит,
И горечь расставания содержит.
И я, чтоб эту горечь заглушить,
Решила здесь как можно дольше жить.

Мне этой ночью не спалось…

Мне этой ночью не спалось,
А утро всё равно сбылось,
А утро всё равно явилось,
И занавеска оживилась
От утреннего ветерка.
Наступит день наверняка,
И даже, можно побожиться,
Наступит время спать ложиться.
Всё происходит по часам.
Лишь человек не знает сам,
Что будет с ним через минуту,
Чем постоянно вносит смуту,
Тоску, отчаянье и боль
В земную бренную юдоль.
С ним может всякое случиться.
Ему так просто очутиться
Там, где его и не найти —
Вне зоны действия сети.

Этот день с лучезарной каёмкой…

Этот день с лучезарной каёмкой.
Пожалей ты его и не комкай.
Он, чтоб время с тобой провести,
Засветился в районе шести.
Ты расправь его тёплой ладошкой
Вместе с небом его и дорожкой,
По которой так сладко петлять,
Любопытство своё утолять.

Нет, дни не стали безмятежными…

Нет, дни не стали безмятежными,
А просто краски стали нежными,
Которыми люблю писать,
Чтоб от чего-то неизбежного
Себя и ближнего спасать,
Чтоб злую участь не оплакивать,
Платочком мятым не промакивать
Слезу, что льётся по лицу,
А только радостно поддакивать
Неутомимому Творцу.

Стихи, любимые, как дети…

Стихи, любимые, как дети,
Всегда идут в одном пакете
С бессонницей, с дрожаньем рук,
С коленкой, заболевшей вдруг,
С хроническим нейродермитом,
С тахикардией и колитом.
Вообще, больные потроха —
Прекрасный стимул для стиха.
Он, налетавшись в темпе presto,
Садится на больное место, —
К примеру, нынче на плечо, —
И что-то шепчет горячо.

Не прошлое мы любим, а себя…

Не прошлое мы любим, а себя.
Ведь в прошлом остаются нас кусочки.
Ведь там мы чьи-то дочки и сыночки.
Да можно ль жить, былое не любя?
Мы там в панамках, с чёлкой, с хохолком,
У мамы и у бабушки на ручках.
Ах жизнь, ты так сильна в подобных штучках!
Вон абажур висит под потолком —
Оранжевый, с линялой бахромой,
Качается, зовёт меня домой.

Мой ангел-хранитель, что душу мне грел…

Сыну Илюше.