Зов ворона

В шторм было бессмысленно пытаться что-то починить, но экипажу удалось срубить сломанную бизань-мачту и восстановить порядок в путанице канатов вокруг нее. Хендерсон вышел из лазарета, перевязанный, но не согнутый, чтобы наблюдать за работой. К тому времени, как они закончили, ветер начал стихать, переходя от визга к вою. Мунго увидел, как появился кусочек пурпурного неба, медленно окрашивающийся в розовый цвет. Солнце светило так ослепительно, что ему пришлось прикрыть от него глаза. После сорока восьми часов ночи мир внезапно превратился в калейдоскоп красок. Корабль был из льна и меди, море - зеленовато-голубое, облака - с золотыми крапинками.

Крик сорвался с губ матросов.

- Земля!’

Мунго подумал, что ослышался. В радиусе ста миль не должно было быть никакой земли. Но когда он посмотрел вперед, то увидел полоску белой пены, поднимающуюся из пурпурных облаков рассвета, и лесистый берег Африки за ним. Шторм загнал их дальше на восток, чем он мог себе представить.

А теперь они были в еще большей опасности.

‘Это же риф! - Крикнул ему в ухо Хендерсон. - Он разобьет нас вдребезги!’

Мунго поискал глазами брешь в бурлящем прибое, но там ничего не было. Он тянулся, насколько хватало глаз, не прерываясь. Даже если бы там был вход, "Ворон" был настолько поврежден, что они никогда не смогли бы провести его через него. И отбиться они тоже не могли. Ветер и течение были мертвы позади них, гоня "Ворона" к рифу с ужасающей скоростью.

‘Мы должны облегчить корабль! - Крикнул Хендерсон.

Мунго не был уверен, что правильно расслышал.

‘Что ты хочешь, чтобы я сделал?’

- Выбросьте груз за борт!’

- Слоновую кость?’

Мунго дико уставился на него. Это было невозможное предположение. Без груза у него ничего не было. Ни прибыли, ни денег, ни мести.

- Должен быть другой способ. Мы не можем потерять этот груз.’

Типпу указал на риф. - Потерять груз или потерять корабль.’

Он был прав. Как ни сопротивлялся Мунго, он не мог отрицать отвратительную правду. Течение несло их прямо к рифу. Если "Ворона" поймают там, он разлетится на куски. Они потеряют корабль, груз и, скорее всего, свои жизни. Их единственной надеждой было уменьшить осадку и молиться, чтобы волны подняли их над скалами.

Если он умрет, мести не будет.

И все же он не мог отдать приказ.

Внезапно его подбросило в воздух. Первой его мыслью было, что его подхватила волна или что они уже врезались в риф. Потом он понял, что Типпу поднял его с палубы, схватив за руки, как родитель, пытающийся вразумить ребенка. Впервые в жизни Мунго увидел настоящий страх на лице великана.

Это больше, чем что-либо другое, заставило его осознать, что у него нет выбора.

- Сделай это!’

Он стоял у штурвала, едва в силах смотреть, как Хендерсон собирает команду, чтобы вынести связки слоновой кости из трюма. Один за другим они упали за борт. Каждый из них, казалось, уносил с собой частичку души Мунго. Он вложил в охоту все, что имел, – все состояние, которое унаследовал от Рутерфорда. Каждый бивень был битвой, которую он вел с могучими животными, пари, которое он заключил со своей жизнью и выиграл. Напрасно.

Поднялись волны. Они были почти у самого рифа. И все же корабль казался слишком низко сидящим в воде. Люди Типпу отвязали пушки от креплений и сбросили их за борт. Мебель из каюты Мунго последовала за ними, оставляя за собой цепочку обломков.

Мунго вцепился в руль, хотя это была лишь иллюзия власти. Теперь он был в руках Господа.

Слова Стерлинга вернулись к нему, сочась сарказмом. Бог не интересуется нашими делами. Неужели именно так он и умрет, засосанный в глубины, как Стерлинг? Было ли это правосудием?

‘Поехали, - сказал Хендерсон.

Люди хватались за любые обломки корабля, которые могли удержать. Палуба вздрагивала, волны вздымались вокруг них. Рев прибоя заглушал все вокруг. Белая вода пенилась вокруг носа "Ворона", что-то царапало его киль.

- Мы недостаточно легкие! - Завопил Хендерсон.

Мунго оглянулся. День, казалось, снова потемнел. И тут он понял почему. Гигантская волна, какой-то последний остаток шторма, мчалась за ними. Она встала на дыбы под ними, высоко подняв "Ворона" на своем гребне. На мгновение Мунго увидел внизу обнаженный риф, лес острых, как бритва, скал.

Волна обрушилась потоком пены. У них не было ни малейшего шанса выжить. "Ворона" швырнуло вперед, и Мунго приготовился к удару, который уничтожит его корабль.

Но этого не произошло. "Ворон" несся по поверхности моря, все еще на плаву и не сломленный. Когда Мунго оглянулся, он увидел, что линия пенящейся воды удаляется позади них. Волна вынесла их за риф, в спокойные воды за ним. Под прикрытием лагуны волны успокоились. Ветер стих. "Ворон" замедлил бег, затем остановился в нескольких футах от воды. Чуть впереди золотые пески тянулись к густому лесу.

- Аллах милостив, - сказал Типпу.

- Так ли это?’

- Голос Мунго был печален, когда он указал на разбитые палубы "Ворона". Прекрасного судна, в которое он влюбился в Балтиморе, больше не было. Ее изящные линии были разбиты, мачты сломаны, а парусиновые крылья сломаны.