Зов предков

Молодой дворянин осекся, тема, которую он затронул, являлась очень щекотливой, и говорить о ней в кругах высшего общества избегали и по сей день[27]. Но лицо же Федора Кузьмича осталось каменным и непроницаемым. Даже слишком каменным, поскольку ни один мускул не дрогнул на нем в этот миг. «Будто он надел на себя восковую маску», — подумалось Владимиру и тут же вспомнились слова Наполеона о том, что более искусного лицемера, чем Александр 1-й не знала история. И тогда Волков все же решил вытащить скелет из императорского шкафа, к тому же, старец сам приоткрыл дверцу, спросив:

— И какая же вина на ваш взгляд, молодой человек, могла тяготить императорскую душу?

— Вина за убийство отца! — резко заявил Владимир и постарался, чтобы это прозвучало как обвинение.

Но желаемых эмоций Волков не добился вновь, Федор Кузьмич лишь снисходительно улыбнулся и произнес:

— Вы что же, молодой человек, и вправду считаете, что Александр был причастен к убийству собственного отца?

— Конечно! Ведь это очевидно!

— Даже так? — изобразил искреннюю удивленность Федор Кузьмич.

— Безусловно, — сказал Владимир. — По восшествию на престол император Павел начал вести недальновидную политику, обесценил многие важные достижения своей матери Екатерины, отменил телесное наказание дворян, провел несколько никому не нужных военных компаний и…

— Простите, но я прерву вас, молодой человек, — вздохнул старец. — Все, что вы сейчас скажете и так понятно. Вы начнете пересказывать мне то, чем было недовольно общество времен Павла, но поверьте мне, недовольных всегда хватает. Реформы, преобразования и изменения всегда воспринимаются в штыки теми, кто уже привык к старому укладу и кому при нем вольготно живется. Поэтому зарубите себе на носу, что не вам — не жившему в ту эпоху, рассуждать о дальновидности политики императора Павла!

Волков выпучил глаза, подобные слова сильно его удивили. Еще никогда в своей жизни он не встречал человека, который говорил о Павле не как о безумце, дорвавшемся до власти, а напротив защищал его.

— Да, молодой человек, — продолжил Федор Кузьмич, будто прочтя его мысли, — вы жертва устоявшегося мнения противников правления Павла. Знайте же, что император Павел, возможно, был куда рассудительнее многих императоров и куда дальновидней, но привыкшие к хорошей доле и к укладу Екатерининской эпохи дворяне не сумели разглядеть этой его дальновидности или же сумели, но не захотели терять ни своих выгод, ни теплых насиженных мест, ни дворянских вольностей. И если бы император Павел остался жив — Россия была бы совсем другой, и думаю, она бы стала куда лучше, чем при Александре.

— Но я не понимаю, — изумился Владимир, — чего такого мог бы сделать Павел, чего не сделал бы Александр?

— Многое, — вздохнул старец и устремил взгляд на пламя свечи, будто в ее огне разглядывая прошлое. — Задумки были грандиозные и оттого многим они казались безумными. Главной мечтой Павла было навсегда разрушить то, что разъединяет нас русских и европейские народы. Он хотел убить страх перед бурым медведем только вечно и ждущим, чтобы накинуться и разорвать старушку Европу, он хотел доказать, что мы не варвары, а точно такие же люди, как и все.

Тут уже усмехнулся Волков:

— И я догадываюсь, каким образом он хотел этого добиться: уничтожив русскую православную церковь и вместо нее крестив всю Русь в католичество. Да уж, хорош благодетель!

— И опять же, молодой человек, вы говорите лишь о слухах, не зная истинных желаний императора Павла. А истинным его желанием было объединение православной и католической церквей в одну и переговоры с Папой Римским уже велись. В ту пору Бонапарт уже начал завоевание старушки Европы, и Павел предлагал Папе перенести оплот католической веры в Россию с целью дальнейшего объединения церквей. Только представьте, молодой человек, к каким последствиям привело бы это объединение, скольких раздоров, воин, страхов и ненавистей, в дальнейшем можно было бы избежать, но… — Федор Кузьмич вздохнул. — Но, что толку рассуждать о несбывшемся. Поэтому нет и смысла рассказывать вам и о других дальновидных идеях императора Павла таких как, к примеру, освобождение крестьянства, что поверьте мне, не только гуманно и справедливо, но и весьма полезно для России.

Владимир даже не нашелся сразу чего и ответить, рассказанное старцем Федором поразило его, оно совершенно меняло взгляд на историю последних событий, как и возможно, на причину убийства самого императора Павла. И к тому же, оно совсем не отменяло того, что Федор Кузьмич и есть никто иной, как сын Павла — Александр, ведь кому, как не ему знать подобные детали. Но о новых доказательствах своей теории Волков не стал говорить вслух, поскольку осознал, что старец Федор и Тенгри ведут с ним какую-то затейливую игру, поэтому он решил подыграть им и спросил:

— Позвольте, но это все ведь не доказывает того, что Александр был не причастен к заговору против отца? Поскольку вы, уважаемый Федор Кузьмич, столь осведомлены о тайнах императорского двора может быть тогда вы, и убедите меня в обратном?!