Зов ночной птицы

— Где пчелы, — сказал Мэтью, — там и мед.

Он достал из мешка флягу с водой, опорожнил ее на землю — благо здесь, в отдалении от моря и болота, недостатка в пресной воде не было — и встал.

— Попробую добыть немного меда.

— Я помогу. — Она начала подниматься, но Мэтью положил руку на ее плечо.

— Отдохни, пока есть возможность, — посоветовал он. — Очень скоро мы продолжим путь.

Рейчел кивнула и расслабилась. В самом деле, надо было собраться с силами для нового перехода, и сейчас ее совсем не вдохновляла прогулка до мертвого дерева, пусть даже ради сладчайшего меда. А Мэтью, напротив, был настроен действовать, особенно после их поцелуя и грубого возвращения в реальность сразу вслед за тем. Когда он двинулся в сторону дерева, Рейчел предупредила:

— Смотри, чтобы тебя не изжалили! Мед того не стоит!

— Согласен. — Он еще ранее наметил целью текущий по стволу золотистый нектар из уже переполненных сотов, прикинув, что его можно будет набрать во флягу, не слишком разозлив пчел.

А потрудились эти пчелы на славу. Мед стекал с высоты сорока футов до самой земли, образуя липкую лужицу у основания ствола. Мэтью вынул нож, откупорил флягу и подставил ее под медовую струю, одновременно проталкивая лезвием в горлышко этот густой эликсир — природное лекарство от всех болезней, как сказал бы доктор Шилдс. Несколько пчел жужжали рядом, но не жалили Мэтью — скорее, просто проявляли любопытство. А сверху доносилось ровное, более зловещее гудение темной пчелиной массы, занятой своим делом.

Наполняя флягу, Мэтью задумался о судье. Письмо наверняка уже давно прочитано. А вот как оно было воспринято, это уже другой вопрос. Мэтью слушал пение лесных птиц, гадая, слышит ли Вудворд в этот самый момент похожее пение, глядя на солнце в безоблачном небе. Что должен думать сейчас Айзек? Мэтью очень надеялся, что достаточно связное — и красноречивое — послание уверило судью в здравости рассудка писавшего, как и в необходимости отыскать Смайта. Если тот согласится рассказать все, что знает, тогда многое может…

Мэтью прервал свое занятие, успев заполнить флягу почти наполовину. Что-то изменилось, подумал он.

Что-то не так.

Он прислушался. Пчелы жужжали по-прежнему. Но… птичий щебет. Что с ним такое? Мэтью посмотрел на затененную опушку леса.

Птицы перестали петь.

Какое-то движение слева. Три вороны взметнулись ввысь из листвы и с громким карканьем пролетели над поляной.

Рейчел дремала, лежа на спине близ озера. Крики ворон побудили ее открыть глаза как раз вовремя, чтобы заметить пролетающих птиц. Мэтью замер, глядя в сторону чащи, откуда только что появились вороны.

Его на миг отвлекло еще одно движение: высоко в небе медленно описывал круги одинокий стервятник.

Его рот мгновенно пересох, а слюнная влага превратилась в холодный пот, выступивший на лице. Ощущение опасности было острым и болезненным, как вонзившийся в шею кинжал.

Он отчетливо понял, что из леса за ним наблюдают.

Медленно и осторожно — хотя натянутые нервы уже взывали к стремительному бегству — он заткнул флягу пробкой. Правая рука обхватила рукоять ножа. Мэтью начал отступать от истекающего медом дерева — шаг за шагом, тревожно вглядываясь в коварные заросли.

— Рейчел… — позвал он севшим голосом, затем попробовал снова. — Рейчел!

И на сей раз обернулся проверить, услышала ли она.

В тот же миг нечто огромное и массивное выломилось из своего укрытия на опушке леса. Рейчел заметила это на секунду раньше Мэтью и испустила пронзительный, надрывающий горло визг.

Затем это увидел и Мэтью. Его ноги словно приросли к земле, глаза полезли из орбит, а рот открылся в беззвучном вопле ужаса.

Мчавшийся прямо на него чудовищный медведь был старым бойцом с уже поседевшей шерстью. На его плечах и лапах зияли пепельные пятна парши. Челюсти раскрылись, уже готовые вкусить человечины; струйки слюны, развеваясь, тянулись от пасти вдоль головы. Мэтью хватило мгновения, чтобы заметить пустую, сморщенную левую глазницу и понять, кто перед ним.

Его готовился сжать в объятиях не кто иной, как сам Одноглаз.

Старуха Мод… в трактире Шоукомба… «Одноглаз не простой медведюга. На этой земле всюду тьма… всюду зло и зверство».

— Рейчел! — завопил он, поворачиваясь к ней и пускаясь в бегство. — Прыгай в воду!

Рейчел ничем не могла помочь, разве что молить Бога о том, чтобы Мэтью успел добраться до озера. Она бросилась в воду и поплыла в своем свадебном платье к самому глубокому месту.

Мэтью не решался оглянуться. Его ноги работали с бешеной скоростью, лицо перекосилось от страха, сердце готово было взорваться. А топот тяжелых лап звучал все ближе, и он с ужасающей ясностью понял, что не успеет добежать до озера.