Зов ночной птицы

Прошла еще примерно четверть часа, которую Мэтью потратил на безрезультатные поиски насадки, и дверь вновь — на сей раз опасливо — приотворилась, и в проеме возник хозяин Фаунт-Ройала; глаза у него были размером с чайные блюдца.

— Что… что тут случилось? — выдохнул он.

— Эту сцену застали мы с мистером Смайтом. Ланкастер покинул наш мир, — сказал Мэтью.

— Это вы… о Линче?

— Нет. По-настоящему никаким Гвинеттом Линчем он не был. Его зовут — то есть звали — Джонатаном Ланкастером. Прошу вас, войдите.

— А надо ли?

— Думаю, надо. И потом закройте дверь, пожалуйста.

Бидвелл — в ярко-голубом костюме, с болезненно перекосившимся лицом — вошел внутрь и затворил дверь. Но тут же навалился на нее спиной, явно не желая продвигаться дальше.

— Советую взглянуть на то, к чему вы сейчас прислонились, — сказал Мэтью.

Бидвелл развернулся, увидел надпись и — зашатавшись, как до него Грин, — чуть не лишился чувств. Он инстинктивно попятился от двери, наступил в кровавое месиво и несколько секунд опасно балансировал, рискуя распластаться на полу рядышком с трупом. Такая борьба с земным притяжением для человека его комплекции была нелегкой задачей, и только за счет предельного напряжения сил — а также из страха постыдно испачкать бриджи — он смог устоять на ногах.

— Господи Исусе! — вымолвил он и, сняв голубую треуголку вместе с завитым серым париком, промокнул платочком короткие рыжеватые волосы на макушке. — Боже мой… выходит, мы теперь обречены?

— Не впадайте в панику, — остановил его Мэтью. — Это дело рук человека, а не какого-то демонического существа.

— Человека?! Ты в своем уме? Такое способен проделать лишь Сатана! — Он прикрыл нос платочком, защищаясь от запаха крови. — То же самое произошло с преподобным и с Дэниелом Ховартом! Точь-в-точь!

— И это означает, что все три убийства совершил один и тот же человек. Хотя в данном случае, похоже, имел место конфликт между сообщниками.

— Может, хватит уже нести всякий бред? — Приступ дурноты у Бидвелла прошел, ту же сменившись приступом гнева. — Да ты взгляни на эту дверь! Что это, как не послание от самого Дьявола! О Господи, мой город еще до заката обратится в пыль и прах! О-о-о! — Из его горла вырвался вой раненого зверя, а глаза чуть не вылезли из орбит. — Если эта ведьма не одна… то кто же здесь другие ведьмы или колдуны?

— Прекратите этот скулеж и послушайте! — Мэтью приблизился и встал лицом к лицу с обильно потеющим Бидвеллом. — Ни вам, ни Фаунт-Ройалу не будет никакой пользы оттого, что вы распустите нюни! Что сейчас нужно вашему городу, так это настоящий лидер, а не горлопан или плакса!

— Да как… ты смеешь…

— Забудьте до поры о своем уязвленном самолюбии, сэр. Просто послушайте. Сейчас я, как и вы, поставлен в тупик, поскольку был уверен, что этот Линч — то есть Ланкастер — совершал преступления в одиночку. Очевидно, я ошибся, и очень глупо ошибся. Ланкастер и человек, потом его убивший, работали сообща, чтобы изобразить Рейчел ведьмой и уничтожить ваш город.

— Мальчишка, твое вожделение к этой ведьме приведет тебя на костер рядом с ней! — взревел Бидвелл с побагровевшим лицом и вздувшимися на висках жилами. Казалось, еще немного, и его черепная коробка просто взорвется. — Если тебе так охота отправиться вместе с ней в Ад, я могу это устроить!

— Надпись на двери, — хладнокровно продолжил Мэтью, — сделана рукой человека, решившего одним коварным ударом покончить с Фаунт-Ройалом раз и навсегда. Эта же рука перерезала горло Ланкастера, а когда он был уже мертв или при смерти, воспользовалась острогой крысолова с пятью лезвиями, чтобы исполосовать его тело как будто звериными когтями. Той же острогой были нанесены похожие раны преподобному Гроуву и Дэниелу Ховарту.

— Да-да-да! Все так и было, как ты говоришь!

— Или почти все, — сказал Мэтью.

— Но ты даже не видел двух других убитых! Как ты можешь знать? И что за выдумки про какую-то острогу с пятью лезвиями?

— А разве вы ее не видели? Впрочем, кто бы стал вам ее показывать? Сет Хэзелтон выковал ее — как он думал — для истребления крыс. Но, возможно, заказчик изначально планировал применять ее для убийства людей.

— Да ты рехнулся! Ты просто бесноватый!

— Я не рехнулся, — возразил Мэтью. — И не ору, как бесноватый, в отличие от вас. Чтобы подтвердить здравость моего рассудка, я попрошу мистера Смайта прийти к вам и рассказать о Ланкастере то же, что он рассказал мне. Обещаю, вы узнаете много интересного.

— Неужели? — фыркнул Бидвелл. — Тогда поспеши его найти! Когда мой экипаж проезжал мимо лагеря актеров, они грузились в фургоны!

И вот тут-то копье ужаса пронзило сердце Мэтью.

— Что? — пролепетал он.

— То-то и оно! Лицедеи отчаянно торопятся покинуть город, и теперь я понимаю почему! Будь уверен, мало что так располагает людей к веселому театральному действу, как находка изувеченного Сатаной трупа и начертанное кровью послание из Ада!

— Нет! Им сейчас нельзя уезжать!