Зов Ктулху

Я выкупил Эксхемский приорат в 1918 году, но планам по его восстановлению помешало то, что мой сын вернулся с войны тяжелобольным инвалидом. Те два года, что были отмерены ему, я полностью посвятил уходу за ним, передав дела своим партнерам.

В 1921 году я, немолодой фабрикант, обездоленный, живущий бесцельно, решил отдать оставшиеся мне годы своему приобретению. В декабре я отправился в Анчестер, где мной занялся капитан Норрис, упитанный, дружелюбный молодой человек, столь ценивший дружбу моего сына и продолживший его дело в сборе документов и историй, могущих помочь в деле предстоящей реставрации. Эксхемская обитель не пробудила во мне никаких чувств, будучи лишь грудой замшелых развалин, увенчанных гнездами грачей на высокой скале, где не осталось ничего, кроме каменных стен.

Постепенно я воссоздал план сооружения трехсотлетней давности, каким оно было, когда мои родичи оставили его, и нанял рабочих для дела. В любом начинании помощи я искал в соседних селениях, так как жители Анчестера неимоверно страшились и презирали то место. Так сильны были эти настроения, что иногда передавались пришлым работникам, и те бежали прочь, наслушавшись россказней об имении и семействе, обитавшем в нем.

Мой сын говорил, что его избегали здесь, потому что он был из де ла Поэров, теперь и я сталкивался с таким же отношением к себе, покуда не сумел убедить селян, что почти ничего знаю о прошлом моего рода. И даже тогда они плохо скрывали свою неприязнь ко мне, и мне приходилось знакомиться с историей этих мест посредством Норриса. Должно быть, жители селения не могли смириться с тем, что благодаря моим трудам восстанет символ прошлого, столь ненавидимый ими, ведь они, имея на то основания или же нет, считали Эксхемскую обитель не чем иным, как логовом бесов и оборотней.

Слагая воедино мозаику историй, что пересказывал мне Норрис, и дополняя их заметками некоторых ученых, изучавших развалины, я пришел к выводу, что Эксхемский приорат стоял на месте куда более древнего святилища времен друидов или даже докельтской эпохи, времен Стоунхенджа. Мало кто сомневался, что там проводились отвратительные обряды, выдвигались неприятные предположения о том, что они творились там и во времена культа Кибелы, принесенного римлянами.

В нижнем подвале еще различимы были буквы «DIV… OPS… MAGNA.MAT…», вне всякого сомнения, бывшие знаком поклонения Великой Матери, чей культ пытались искоренить среди римских граждан. В Анчестере стоял лагерем третий легион Августа и сохранилось множество свидетельств, что храм Кибелы был полон паствы, участвовавшей в таинствах под предводительством фригийского жреца. Рассказывали также, что с уходом старых верований храмовые оргии не закончились, но неизменно продолжались под новым началом. С приходом римлян не исчезли ритуалы, и верующие саксы достраивали храм, придав ему облик, часть которого сохранилась и поныне, и сделав его главным святилищем культа, презираемого во всех семи саксонских королевствах.

Около 1000 г. до Р.Х. в хрониках встречалось описание приората как крепкого каменного строения, где в окружении пышных садов угнездился странный, могущественный монашеский орден, не нуждавшийся в стенах, чтобы отгородиться от суеверного народа. Датчане не тронули его, хотя после нашествия норманнов он, должно быть, пришел в упадок, так как никто не сопротивлялся, когда приказом Генриха Третьего обитель отошла основателю рода, Жильберу де ла Поэру, первому из баронов Эксхемских, в 1261 году.

До этой даты в упоминаниях о семействе не встречалось ничего дурного, но с той поры, должно быть, что-то изменилось. В одной из хроник нашлась запись о «проклятии, ниспосланном богом в 1307 году», в местных преданиях же замок, воздвигшийся на основаниях старого храма и аббатства, являлся средоточием ужасного зла. Леденящие кровь истории передавались из уст в уста у костров, и были тем страшней, чем больше в них было недомолвок. Предки мои в них представали в обличье демонов, в сравнении с которыми Жиль де Ре и Маркиз де Сад были сущими детьми, и шепотом говорилось об их причастности к исчезновению крестьян на протяжении поколений.