Зов Халидона

– Спрятать автомобиль. Кингстон посылает вооруженные воздушные патрули искать такие аэродромы, как этот. С надеждой накрыть какой-нибудь маленький самолетик, перевозящий наркотики.

– Это территория наркомафии? Я думал, она севернее, – произнес Такер.

Ямаец рассмеялся.

– Травка, мак, гашиш… Север, запад, восток… Очень доходный экспорт, чел. Но это не наш бизнес. Ну ладно, пойдемте внутрь.

Дверь миниатюрной фермы распахнулась перед ними. На пороге стоял тот самый светлокожий негр, которого Алекс видел в магазине Таллона.

Интерьер оказался незамысловатым: простые деревянные стулья, массивный круглый стол, в углу – армейская походная кровать. Диссонировала с примитивной обстановкой только новейшая мощная радиостанция на столике справа от двери. Источником света, который они видели в окно, служила настольная лампа, освещавшая аппаратуру; слышалось легкое постукивание генератора, обеспечивающего подачу электроэнергии.

Все это Маколиф разглядел в первые же секунды. Только потом он обратил внимание на стоящего в тени, спиной к нему, человека. Фигура в приталенном пиджаке и модных брюках была безусловно знакомой.

Человек обернулся. Свет настольной лампы упал ему на лицо.

Чарлз Уайтхолл посмотрел на Маколифа и не спеша кивнул в знак приветствия.

Дверь еще раз открылась, и в комнату вошли те двое из «Шевроле». Водитель подошел к столу и сел. Затем снял свою бейсбольную кепку, обнажив крупную бритую голову.

– Меня зовут Мур. Барак Мур, мистер Маколиф. Чтобы вы не волновались, сразу скажу: женщине по имени Элисон Бут позвонили. Ей сообщили, что вы отправились на встречу в министерство.

– Она не поверит, – ответил Алекс.

– Если она решит проверить, ей сообщат, что вы поехали с Латэмом на склад. Можно не беспокоиться, чел.

Сэм Такер стоял возле двери спокойно, с любопытством наблюдая за происходящим. От него исходило ощущение силы: мощные руки сложены на груди, лицо, в легких морщинах, с калифорнийским загаром, свидетельствовало о возрасте и скрытой энергии. Чарлз Уайтхолл по-прежнему располагался у окна, у левой стены, и всем своим элегантным видом выражал презрительное недовольство.

Светлокожий негр и двое «горилл»-ямайцев устроились у стены справа, подальше от центра внимания. Они как бы подчеркивали, что хозяин здесь Мур.

– Прошу садиться, – произнес Барак Мур, указывая на стулья вокруг стола. Их было три. Такер и Маколиф переглянулись. Отказываться смысла не было. Чарлз Уайтхолл остался у окна. Мур взглянул на него: – Вы не присоединитесь к нам?

– Сяду, когда захочу, – ответил он.

Мур улыбнулся, продолжая глядеть на Уайтхолла, и пояснил:

– Чарли-чел не может находиться со мной в одной комнате, не то что за одним столом.

– А что он тогда здесь делает? – поинтересовался Такер.

– А у него даже в мыслях не было оказаться здесь. До того, как его самолет пошел на посадку. Мы подменили пилота в Саванна-ля-Мэр.

– Его зовут Чарлз Уайтхолл, он член нашей экспедиции, – пояснил Алекс Такеру. – Я тоже не ожидал его здесь встретить.

– Чем занимаешься, парень? – Такер развернулся на стуле, обращаясь к Чарлзу.

– Ямайкой… парень.

– Не хотел тебя обидеть, сынок!

– И тем не менее обидел, – парировал Уайтхолл.

– Мы с Чарли, – продолжил Барак Мур, – на противоположных политических позициях. У вас в Америке есть выражение «белое отребье»; он считает меня черным отребьем. И по тем же причинам: для него я слишком груб, неотесан, слишком громко говорю, недостаточно часто принимаю ванну. В его глазах я – неграмотный бунтарь, в то время как сам он – благородный борец. – С этими словами Мур плавно, как в танце, повел перед собой рукой. – Но дело в том, что цели нашей борьбы – разные, очень разные, чел. Я хочу, чтобы хозяином Ямайки стал народ. А он – кучка избранных.

Уайтхолл ответил, не изменив позы:

– Ты так же слеп, как и десять лет назад. Единственное, что с тех пор изменилось, так это твое имя, Браумуэлл Мур! – Чарлз громко хмыкнул. – Барак! Тоже мне имя. Такое же детское и бестолковое, как вся твоя социальная философия. Барак – так кричит древесная жаба в джунглях.

Мур проглотил комок в горле.

– Скоро я тебя прикончу. Думаю, ты сам прекрасно об этом знаешь. Но не сейчас. Сейчас это нанесло бы вред и стране, и делу, которому я служу. Пока у нас с тобой общий враг. Чем скорее ты это поймешь, тем лучше, фашисто-чел!

– Словечки твоих учителей. Ты их записывал или они заставляли тебя читать вслух?

– Послушайте! – сердито перебил их Маколиф. – Вы можете драться или обзывать друг друга, как вам вздумается, можете поубивать один другого, мне на это в высшей степени наплевать, но я хочу поскорее вернуться в отель. – Он повернулся к Бараку Муру: – Если у вас есть что сказать мне, давайте ближе к делу.