Зов Арктики

Четыреста лет люди пытались пройти северо-восточным проходом. Одни гибли, и лишь счастливчики возвращались домой. Но за ними шли следующие.

И наконец появились мы. Мы прошли весь Великий северный морской путь за одну навигацию.

*

1 октября 1932 года Отто Юльевичу исполнился сорок один год.

Но в этот день он забыл о своем рождении — не до того было.

Вспомнил только на следующий день, но говорить постеснялся. Потому что огромная радость победы вытеснила маленький личный праздник.

НАС ТОРЖЕСТВЕННО ВСТРЕЧАЛИ

Нас торжественно встречали во всех портах, куда бы мы ни приходили. Даже в Японии, где «Сибирякову» поставили новый вал.

Из Владивостока мы разъезжались кто куда.

У всех были свои дела, свои земные заботы.

Через несколько месяцев в Москве я устроил выставку рисунков, которые сделал на ледоколе.

Теперь, когда я вспоминаю свою жизнь, мне порой кажется, что началась она с плавания на «Сибирякове», со знакомства с Отто Юльевичем Шмидтом.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

«Все полярные экспедиции, не исключая нашей, в смысле достижения цели были неудачны, но если мы что-нибудь знаем о Ледовитом океане, то благодаря этим неудачным экспедициям».

С. О. МАКАРОВ, адмирал

«Без смелых попыток и без разумных пожертвований нельзя надеяться воевать с природой».

Д. И. МЕНДЕЛЕЕВ, химик

Свой следующий день рождения Отто Юльевич опять встречал во льдах.

Почти за сто лет до этого плавания подштурман российского флота Семен Челюскин первым из европейцев достиг самой северной точки Азиатского материка. В честь его этот мыс назвали мысом Челюскина.

В честь его назвали и пароход, который по заказу Советской страны построила Дания.

Пароход был шикарный.

Ковровые дорожки в коридорах, большие каюты с широкими окнами, мягкие кресла в кают-компании.

Но для плавания по северным морям он был приспособлен плохо. И капитан Воронин, и Отто Юльевич Шмидт сразу это поняли.

Почему же Отто Юльевич согласился взять для тяжелого плавания пароход, не ледокол, а как его быстро прозвали «водокол».

Тяжелые ледоколы удачно проламывались сквозь льды, но их топки пожирали за день десять грузовиков угля. «Сибирякову» дважды пришлось подкармливаться по дороге.

Обычный пароход мог забрать уголь на весь путь. А кроме того, он мог заполнить трюмы грузами для строящихся поселков. Поэтому от его плавания была практическая польза.

У «Челюскина», как тогда говорили, не было еще биографии. Он отправился в рейс сразу.

Мелкие поломки начались уже в Балтийском море, вскоре после выхода из Ленинграда.

А когда пароход попал в льды Карского моря, то сразу же полетели заклепки, разошлось несколько швов, и в корпусе судна появилась такая трещина, что люди передавали через нее друг другу рукавицы.

Все считали, что через трудные льды «Челюскин» проведут ледоколы.

Сначала так и было — «Челюскину» помог «Красин». Но потом у «Красина» сломался вал, а мощный ледорез «Литке» сам превратился в терпящее бедствие судно.

И «Челюскин» прошел весь путь самостоятельно.

4 ноября он был у мыса Дежнева, и до чистой воды оставалось полмили.

Она была рядом, чистая вода, и там могли плавать даже байдарки. Но дорогу к ней преграждало ледяное поле.

Люди закладывали такие порции взрывчатки, которые могли бы подбросить хорошую гору, — по сто двадцать килограммов зараз.

Непроходимый лед уже начал поддаваться.

Все считали часы, оставшиеся до победы.

Но внезапно налетел тайфун, он погнал воду из Тихого океана в Ледовитый, и «Челюскин» вместе со льдами стало увлекать назад, на север.

Прошло два дня, и до чистой воды было уже тридцать миль.

На неприспособленном для Арктики пароходе началась зимовка.

Холоднее всего было в каюте Отто Юльевича — три-четыре градуса тепла, но он не разрешил поставить в своей каюте дополнительную батарею.

Он приказал получше обогревать каюту, где жили дети.

Пароход таскало льдами несколько месяцев.

Но люди продолжали научную работу, читали лекции, работали разные кружки. Отто Юльевич вел кружок немецкого языка.

А по ночам пятеро людей тайно пробирались в трюмы и готовили снаряжение к высадке на лед.

В том, что «Челюскин» однажды будет раздавлен льдами, и Отто Юльевич, и капитан Воронин были уверены.

Но они не хотели, чтобы об этом раньше времени на корабле знали все.

Это случилось 13 февраля.

Дул сильный северный ветер. Льды сжимались, громоздились друг на друга, с грохотом рушились.

Огромный ледяной вал подходил к ледоколу.

Наконец льды приблизились вплотную к «Челюскину».

Беззащитный корабль стоял рядом с восьмиметровой надвигающейся стеной. Огромная льдина встала дыбом, пароход качнулся под ее нажимом.

Тут на первую льдину налегла вторая, еще более страшная, и одним ударом борт корабля был разорван.