Зов ааори

– А вы сможете сойти на берег в Таффтоне и повидаться с Амо-они?

– Той девочкой, которую ты спас в Линге? И которая потом стала женой наследника правителя?

– Да, ей надо будет кое-что неофициально передать… – сказал я. – Может, я даже догоню вас там. Мне ведь тоже плыть на север.

– Хорошо, Шрам, – кивнул мудрец. – Сообщи мне потом, что и как. Может, я даже задержусь в Таффтоне… Да, я определённо задержусь там и дождусь тебя. И капитана попрошу этого твоего… Ка-ра, да?

На следующий день после похорон я ещё раз пообщался с Ка-ра и Соксоном. Объяснил, что надо сделать и зачем. И написал длинное письмо своей бывшей подопечной. Из казны я забрал только сто тысяч ули. Мне с Пятнашкой этого хватит надолго, а вот девочке ещё понадобятся деньги. Я собирался после возвращения собрать остатки отряда и официально его распустить. Те, кто пойдёт со мной в Империю в следующем году – должны сделать это добровольно, а не по приказу.

Соксона и Граппа я проводил до корабля и попрощался с ними и с Ка-ра. А потом сидел с кувшином эля на берегу и смотрел, как исчезают паруса на горизонте. Я вспоминал Ксарга, старого мудреца, взявшего меня под крыло неоперившимся юнцом. Я не научился плакать в этом мире, а вот теперь у меня получилось как-то само собой… Я сидел, пил и плакал. И хорошо, что рядом не было больше никого, кто мог бы это увидеть. Так горько мне в этой жизни не было ещё никогда… И это единственное, что я мог с уверенностью утверждать в тот момент.

ЧАСТЬ II

Глава 27

На следующий день Хохо сумел зафрахтовать пару барж, чтобы отряд смог добраться до Форта. И уже через несколько дней мы были там. Новичков разместили в нашей казарме, а ветераны отправились по домам. Лето ещё не закончилось, и многие бойцы горели желанием подзаработать денег. Я не был уверен, что у них получится, но почему бы и нет? Я же с Пятнашкой отправился к Ворчуну.

Старик встретил нас на пороге, отвёл в столовую своего большого дома и долго расспрашивал, что да как. Как усмиряли восстание, как воевали, кто отличился… Новость о смерти Ксарга привела его в ступор, но возмущение эрами пересилило даже печальную весть.

— Боги меня миловали в этот раз от участия! — заметил он. – А сыновья — не ааори. Да и не воины, так что их не привлекали. Земля слухами полнится, а тут вы пришли… Вот я и решил узнать всё из первых рук!

– Ворчун, мы вообще по делу… – замялся я. – Нам надо до Империи добраться.

– Нет, не поеду! — замотал головой старик. — Тревожно мне что-то…

– Вот, Ксарг перед смертью передал мне свиток. Сказал с ним к тебе обращаться, – я достал послание для Ворчуна.

Старик неуверенно взял свиток, покрутил в руках, но всё-таки раскрыл. Долго просматривал и, судя по всему, перечитал текст раз пять, а потом вздохнул:

— Ладно, уговорил меня старый! — Ворчун покачал головой и позвал сыновей. – Готовьте баржу, скоро выходим… Но что же мне так тревожно-то?

Перед отъездом я поговорил с Хохо, Ножом и Одноглазым, которых оставлял командовать вместо себя и Пятнашки. Объяснил, что моих денег и казны отряда не хватит на то, чтобы продержать отряд ещё хоть год — и если мы хотим потом плыть в Империю, то надо искать подработки. Все трое со мной согласились, и Хохо даже собрался сходить в Дикие Земли на пару заданий, чем меня несказанно удивил. Конечно, он так уже делал, но почти всегда с неохотой – так что пользы от него было больше в городе.

Так или иначе, но через три дня мы с Пятнашкой сели на баржу Ворчуна, загруженную припасами – чтобы не останавливаться в Виоре или Мобане — и вышли в море. Старик заметно нервничал и постоянно смотрел за корму, где скрылись родные берега. В первый же день он беспричинно сорвался при мне на семейство из-за какой-то мелочи. Несколько раз я пытался с ним поговорить, но старик каждый раз выдавал новую причину для беспокойства: то за жену волнуется, то за внуков, то вообще за судьбу Форта.

На второй день пути старый капитан стал нервничать ещё больше. Надо сказать, что мне с Пятнашкой тоже было неспокойно. Я переживал за бойцов и надеялся, что они не наделают глупостей в моё отсутствие. По крайней мере, не ввяжутся в какое-нибудь рискованное предприятие. Но раз уж обещал Ксаргу доставить документы, то надо было довести дело до конца во что бы то ни стало. Сумка, врученная мудрецом, всегда была у меня при себе.

За успокоение Ворчуна взялись сыновья, и на третий день он, наконец, взял себя в руки. Тем более на море стало неспокойно, и все силы команды уходили на то, чтобы держать неповоротливую баржу на курсе. К вечеру мы подошли ко входу в залив Линга, и капитан приказал причаливать к берегу.

-- Ночью с таким волнением не пойдём! – объявил он. – Собьёмся, снесёт мористее – и отправимся к фифам на корм… Не будем рисковать. Мне и так волнений хватает…

Ночь прошла спокойно. Я задремал, убаюканный качкой, и проспал до утра без сновидений. А утром проснулся одновременно с Пятнашкой – из-за криков на палубе. Выйдя из каюты, я с удивлением выслушал новость о том, что капитан баржи попросту сбежал.