Зорге. Бой без выстрелов

— По случаю такой победы нам тоже кое–что перепадет, — продолжает он развивать свою мысль. — Я бы, например, с удовольствием прикрепил на твою грудь, дорогой Рихард, рыцарский крест первой степени с дубовыми листьями. А почему бы и нет, черт возьми! Мы с тобой в конце концов тоже не сидели сложа руки.

Рихард понимал, что имел в виду Отт: на днях в Японии была объявлена всеобщая мобилизация. Сообщение о ней вызвало такую радость в Берлине, что Риббентроп Лично поздравил посла с блестящим дипломатическим успехом.

Дело в том, что до последнего времени немцы ничего не знали о ближайших планах своего дальневосточного союзника. Они всячески толкали Японию на войну с Советским Союзом, но из Токио каждый раз поступали уклончивые ответы. Через Одзаки Рихард выведал, почему это происходит: среди правящей японской верхушки шла ожесточенная борьба между сторонниками двух разных направлений агрессии. Армия ратовала за немедленный поход на север, против России. Представители военно–морского флота считали, что главный удар следует нанести по Юго–Восточной Азии и Соединенным Штатам Америки. Эта борьба велась в строжайшей тайне. В ее перипетии был посвящен крайне ограниченный круг лиц. Немцам приходилось довольствоваться лишь отдельными слухами, которые еще ни о чем не говорили. Отт ходил мрачнее тучи. Он не мог сообщить в Берлин ничего определенного. И лишь после того, как стало известно о мобилизации, посол воспрянул духом. Он принял это сообщение за признак того, что Япония решилась наконец включиться в войну против Советского Союза.

— Как ты думаешь, Рихард, — спросил Отт, переходя на серьезный тон, — как скоро России придется начать войну на два фронта?

— Если бы это знать! — задумчиво сказал Рихард.

Да, если бы знать. Чего только не отдал, бы Зорге за ответ на этот вопрос, самый важный, самый серьезный за всю его долголетнюю работу.

«Собирается ли Япония напасть на Советский Союз?

И если да, то когда?».

В отличие от Отта Рихард был значительно шире осведомлен о планах японских милитаристов. Ему было известно: борьба между соперничающими группировками все еще продолжается. 22 июня, в день вероломного нападения гитлеровской Германии на Советский Союз, японский посол в Берлине Осима передал Гитлеру решение своего правительства: «В настоящее время Япония предпочитает воздержаться от прямого военного нападения на Россию. Однако она готова нанести Англии и США мощный удар в Юго–Восточной Азии и на Тихом океане». Это означало, что японские милитаристы на какое–то время решили притаиться. Они внимательно следили за развитием событий на советско–германском фронте, старались выиграть побольше времени для подготовки к решающему прыжку. Но в какую сторону?

Не теряя времени, Рихард бросил на поиски нужных сведений всю свою группу. Каждому ее члену он дал определенное задание. Одзаки должен был информировать о всех зигзагах умонастроений правящей верхушки. Мияги — следить за движением войск после объявления мобилизации. Перед Вукеличем стояла задача собирать сведения о планах США и Англии в отношении Японии.

Первым пришло донесение от Мияги. Один из его знакомых, работавший в военном министерстве, молодой подполковник, увлекавшийся живописью, мимоходом обмолвился о том, что в управлении стратегического планирования сооружается в специальном помещении огромный макет Филиппин. От других своих знакомых Мияги удалось выяснить и нечто еще более важное. Из миллиона новобранцев, прибывших в армию после мобилизации, только небольшая часть будет отправлена в Маньчжурию. Основная же масса направляется на юг. Уже по двум этим сообщениям можно было прийти к выводу: наиболее вероятное направление японской агрессии — юг. Но что скажет Одзаки?

— Многое зависит от того, сумеет ли Красная Армия остановить или хотя бы замедлить продвижение гитлеровских орд на Восток. Это все, что мне удалось выяснить, — сказал Одзаки во время очередной встречи с Рихардом.

В эфир немедленно полетела телеграмма:

«Япония вступит в войну, если будет взята Москва. Рамзай. 30 июля».

Прошло еще две недели, прежде чем Рихарду снова удалось встретиться с Одзаки. Глаза Ходзуми радостно блестели.

— Очень важная новость. На заседании кабинета принято решение в текущем году не выступать против Советского Союза.

Рихард с трудом сдерживал желание расцеловать своего друга.

— Но есть одно «но», Рихард. Квантунская армия будет оставаться в Маньчжурии до весны будущего года. Она выступит, если Советский Союз потерпит к тому времени поражение.

Рихард задумался.

— Сейчас для нас самое главное — спасти Москву. Если японцы отложили войну до весны, значит, советское командование сможет снять с маньчжурской границы некоторое количество свежих дивизий. Они укрепят заслон перед столицей, преградят врагу путь к сердцу России. Ты понимаешь, что это значит! Враг будет остановлен. В войне наступит перелом. «Блицкриг» окончательно захлебнется…