Злые обезьяны

«Джулиус Дидс обвиняется в убийстве. Улики против него серьезные, и, несмотря на его попытки манипулировать присяжными, он, вероятно, будет осужден. А даже если сумеет избежать тюрьмы, благодаря своим поступкам он нажил врагов по обе стороны закона. Девяностолетний вполне мог бы его пережить».

«А Лумис? Дайте угадаю: двадцать пять лет, отличное здоровье…»

«Двадцать семь на самом деле. И он убивал четыре раза, а не один. Кроме этого, да, он точно такой же, как молодой парень из гипотетической истории. Хищник. Действует по трехмесячному циклу, так что если кто-нибудь его не остановит, мы ждем следующую жертву в начале декабря».

«Полиция понятия не имеет, кто он?»

«Полиция даже не знает о его преступлениях. Он охотится на мужчин-проституток или мужчин, которые бросили свои семьи, так что сообщать об исчезновениях некому. Он убивает незаметно и закапывает тела. Со временем его, разумеется, обнаружат – так почти всегда случается, но могут пройти годы».

Я уставилась на стол: «Пистолет одноразовый, да? Специальная модель. А тест в том, кого я выберу».

«Нам нужно понимать ваши истинные приоритеты, – сказал Верн. – Через минуту вы выберете один из этих буклетов; внутри найдете всю информацию, необходимую для выполнения первого задания. Другая брошюра вернется в наши архивы с пометкой, что агенты организации никогда впредь не причинят объекту ущерб».

«То есть, если я возьмусь за Дидса, Лумис получит зеленый свет? Вы действительно это сделаете?»

«В противном случае это не было бы испытанием, – он посмотрел на свои наручные часы. – У вас есть одна минута на решение».

«К черту. Мне не нужна минута». – Я потянулась за буклетом. Верн забрал другой.

«Не потеряйте оружие, – произнес Верн. – Мы увидимся снова, когда работа будет завершена».

Я провела в больнице еще несколько недель. И хотя ни разу не обмолвилась об организации, к концу лечения врачи сменили морфин на викодин. Это сделало меня раздражительной.

Меня выписали прямо перед Днем благодарения. Праздник я спокойно отметила дома – только Фил, ужин с индейкой из микроволновки, кое-какие обезболивающие без рецепта, – а потом, в последний день ноября, я убила Джулиуса Дидса.

Случилось это так: у Дидса любимым местом для тусовок был ночной клуб в Мишен Дистрикт[14]. Почти каждый вечер, около десяти, этот тип прикатывал на красном мустанге, который он припарковывал в стиле всех засранцев – перед пожарным гидрантом или просто поперек дороги, словно говоря: «Эй, я – король джунглей, обычные правила не для меня». Если не было дождя, он и крышу не поднимал. Думаю, хотел показать, насколько крут: до того крут, что никто не осмелится угнать его тачку. Или наоборот, надеялся, что ее кто-нибудь украдет и даст повод попрактиковаться в мордобое. В тот вечер, когда он приехал, я пряталась в переулке напротив клуба. Наблюдала, как он входит внутрь, дала ему полчаса расслабиться. А потом подожгла его мустанг.

Выбрать бензин было бы поэтичнее, и, помимо того, заметнее, но с канистрой трудно справиться одной рукой, а моя правая все еще оставалась загипсованной. Поэтому я воспользовалась жидкостью для розжига угля – контейнером в двадцать унций, достаточно маленьким, чтобы пронести под курткой. Я подошла к машине, когда на улице стало потише, и небрежно стояла, поливая светлой жидкостью обивку переднего сиденья. А едва контейнер опустел, достала коробок фосфорных спичек и разом все подожгла.

К тому времени, как вышибала ночного клуба поднял тревогу, салон мустанга вовсю полыхал. Из заведения начали выходить люди. Большинство из них держались подальше, но один, на рожу полный кроманьонец, метнулся к тачке. Секунду все выглядело так, словно Дидс собирался выполнить работу за меня, нырнув головой в огонь.

– А где были вы?

– В паре кварталов дальше по улице, у входа в парк. Он располагался выше, поэтому я могла ясно видеть клуб, и оттуда было видно меня, освещенную фонарем.

– Хотели, чтобы Дидс вас заметил?

– Таков был план. Хотя это заняло некоторое время. Вам известно выражение «слепая ярость»? Теперь я понимаю, что оно значит. Дидс все еще решал, стоит ли бросаться в огонь, когда подошел вышибала с огнетушителем. Парень пытался помочь, но как только он начал распылять пену на мустанг, Дидс рассвирепел и оттолкнул его. Вышибала упал, а Дидс сам схватил огнетушитель и минуту вертел в руках, пытаясь понять, как им пользоваться. Потом снова пришел в ярость и бросил огнетушитель в витрину.

Посреди этой истерики он вдруг напрягся, и я поняла, что он наконец почувствовал мой взгляд. «Сюда, убийца», – прошептала я. Он медленно оглядывался по сторонам, пока не посмотрел прямо на меня; я подняла здоровую руку и слегка ему помахала. А потом рванула в парк.

Ярдов через сто я остановилась оглянуться. Дидс оказался у входа – отрывал брус два на четыре от ворот парка. Я побежала дальше, гипс бил мне по ребрам, а когда снова оглянулась, Дидс покрыл уже половину расстояния между нами, и кусок дерева в его руках описывал огромные круги.