Злоборцы

– Люди добрые! – кричал он на бегу. – Что же делается-то, а? Всех свинушек простудил, соплями изошлись, родимые!.. Погубить нас эльфы хотят!

Но никто особо не вслушивался в суть проблемы, пробегая мимо. Одно ясно выделили в речи – микротему «Бей эльфов».

У самых ворот ждал сюрприз.

– Это…это… Мамс, что ты им сказал? – Кир в ужасе смотрел на сотню настоящих эльфов, в броне и с оружием, под предводительством старейшины с ободком вместо короны.

– Я только хотел, чтоб всё побыстрее, – оправдывался Мамс. – Чего тянуть-то?

Лица эльфов выражали не меньшее удивление. Они шли на мирные переговоры, оделись для наглядной демонстрации силы. Статичной силы. Но войдя через главные ворота, увидели разъярённую толпу, несущуюся на них с тесаками, вилами, лопатами и клюками.

Первородный ужас отразился на лицах перворождённых.

– А-а-а, вот они! – кричал мясник. – Не сдадим Кирпичи без боя!

Кир, Мамс и Казион остановились, смешавшись с эльфийской подмогой.

Толпа тоже остановилась, не решаясь на серьёзные военные действия, несмотря на боевой настрой лидера.

Два воинства встретились на границе села. Древний род впервые за много лет заявил о правах на свободу. Человечество столкнулось с угрозой разрушения стереотипов мышления и поведения.

– Порежу! На части порву! – орал мясник, но не решался в одиночку лезть с тесаком под стрелы.

– Супермены мегахардово апргейдили скиллы для патча, – изрёк эльфийский предводитель, потрясая в воздухе посохом.

– Ты колдуешь, что ль, дедок?! – начал злиться от собственного бессилия мясник. Бабки окружили его плотным кольцом и наперебой ворчали и давали советы.

– Он говорит, что пришёл с миром, – раздался громкий голос откуда-то сзади. Люди в благоговении расступались, пропуская вперёд Птичьего человека. Ребятня пялила на него глаза, кто постарше почтительно склонили головы.

– Смертные, вы даже не понимаете Высшей речи и смеете говорить о правах на владение древней землёй, на которой первыми… – завёл старую пластинку эльфийский владыка.

– Вот скажи мне, друг… – Птичий человек вышел вперёд из замершей толпы и ласково обратился к главному эльфу: – Как по-эльфийски «плуг»?

Старейшина задумался, почесал сморщенный лоб и выдал ответ:

– Суперплуг.

– А хлеб?

– Суперхлеб, – почему-то насупившись, отвечал эльф.

– Скажи, любезный, какое последнее слово вы придумали сами, не воруя из нашего языка?

– «Халфмен»5. – Гордо поднял голову старейшина.

– И чья же речь после этого выше? – Птичий воздел руки к небесам, откуда так некстати свалилась ляпташка голубиного помёта. – С самого прихода людей вы не придумали ни слова.

– О глупый представитель варварской расы, ты ничего не понимаешь в величии, красоте и гармонии, – презрительно прошипел эльф. – Говорить на эльфийском – честь, дозволенная не всякому. А ты глумишься, как глумится варвар над тем, что не понимает.

– Будь проще, и тебя поймут.

– Разве может человек создать что-то, подобное этому? – Старейшина подозвал одного из эльфов, и тот явил миру странную статуэтку, изображавшую существо, голова которого – корявое солнце, одна рука – треугольник, на месте второй руки – деревяшка, украшенная искусной резьбой. Низ статуэтки эльф держал в руках, так что и не разглядеть.

– Шо за хрень? – усмехнулся мясник.

– Вершина искусства! – возмутился старейшина. – Мастер трудился не один год.

– Лучше б в поле потрудился!

– Варвары! Для какой цели создатель послал вас в мир?!

– Кажется, я только что понял, где просчёт. – Кир схватил друзей за рукава рубищ и шептал дрожащими от страха губами. – Эльфы. Они… Они сами виноваты.

– Ну всё, дождались… – Мясник начал почёсывать ладони, бросил тесак и врукопашную пошёл на эльфов, надеясь, что те не ответят залпом из стрел. Следом ринулось прочее мужичьё. Толпы смешались. Вершиной искусства старейшина колотил пастуха по макушке. В ход пошли кулаки, ноги и… волосы.

– У них даже волосы не настоящие! – крикнул парень, чья арфа налетела на доспехи Кира и треснула. В руках арфист победоносно держал сорванный с Мамса парик.

– А ну рви волосы, братва! – орал мясник в окружении пинавших его эльфов. – Дёргай, ребяты!

И все дёрнули. После столь позорящего честь выпада гордое войско решило капитулировать с места сражения.

***

– Вот же противный народ: коли мал, так не задирай носа. – Мясник, облачённый в ржавые доспехи, доставшиеся от прадеда, вёл людей к городу эльфов. Вся деревня, вооружившись чем попало, окружила обнесённую частоколом дюжину обветшалых дворов, носивших гордое название Эльфитама. Перворождённые, засевшие внутри, вооружились луками и громко ругались.

– Ты прав, – согласился Птичий человек. Он не взял с собой оружия, только посох и самодельный зонтик. – Один комар всё время жужжал: «Я вампир! Я вампир! Я пью вашу кровь». И его прихлопнули. Чтоб не жужжал.

Мясник помолчал некоторое время, чтобы люди подумали, будто он осмысливает афоризм. Потом зажёг факел, передал огниво другим и с криком побежал к Эльфитаму.

– Вперёд! – дружно поддержала его деревенская армия и тоже с огнём и кирпичом пошла на штурм. – Долой эльфов!